Прокомментируем:

В "Terra incognita" уже сообщалось об открытии на Троицкой площади в Санкт-Петербурге памятника узникам ГУЛАГа, жертвам репрессий и борцам Сопротивления. Оно состоялось в сентябре этого года и было приурочено к очередной годовщине начала трагической истории красного террора. Памятником стала 10-тонная глыба гранита, привезенная с одного из островов Соловецкого архипелага, где в начале 1920-х годов был создан первый советский концлагерь.

Соловецкий камень взят у подножия Секирной горы, на том самом месте, где в двадцатые годы была расстреляна группа политзаключенных. Это наша дань памяти всех питерцев, репрессированных в годы советской власти, – их же было более миллиона!.. Для детей и внуков жертв репрессий, да и для всех нас, осознающих непомерный трагизм пережитого нашим народом, когда ни в чем не повинных людей превращали в "лагерную пыль", памятник на Троицкой стал святыней. Так о нем и говорили при открытии участники состоявшегося тогда митинга. Ведь только очень немногие знают хотя бы места захоронений их близких, замученных в лагерях, а к камню-памятнику – немому свидетелю неизбывного прошлого России можно прийти, вспомнить дорогих нашей памяти людей, положить цветы.

Вскоре после открытия памятника под покровом ночи кто-то его размалевал изображениями свастики и могиндовида – знака, который надлежало носить на груди евреям в гитлеровских лагерях смерти… Осквернители залили черной краской выбитую на цоколе строку из "Реквиема" Анны Андреевны Ахматовой: "Хотела бы всех поименно назвать" – и нанесли на расстрельный соловецкий гранит свои надписи, кощунственные, одна из которых: "мало стреляли".

Что ж, эти, видно, и впрямь готовы стрелять, убивать. И уже убивают!

Самое печальное, что коричневая поросль собственных фашизоидов поднялась в том городе, защитники и жители которого шесть десятилетий назад отдавали жизни за то, чтобы нога фашиста никогда не ступила на его улицы и площади. Поднялась и действует практически в открытую! Здесь, в городе блокадников, пишутся, печатаются, распространяются статьи, проповедующие животную ненависть к людям другой национальности, в том числе гражданам своей же страны. Нередки в этих писаниях призывы к изгнанию "инородцев" и даже к физической расправе над ними.

Сегодня эти люди проходят сомкнутым строем по центральным улицам города под знаменами со стилизованной свастикой. Время от времени, вооружившись кусками стальной арматуры, кастетами, заточками, они принимаются за "дело", переходят к реализации своих идей, – правда, пока что в пределах отдельно взятого рынка или места скопления торговых павильонов, где в дневное время одинокие старики, малоимущие находят недорогое пропитание. И тогда после этих "реализаций" остаются обезображенные трупы торговцев или случайных прохожих.

Как реагирует общественность на эти далеко не безобидные выбросы экстремизма, облеченного в националистические одежды? Как борются с ним власти, их правоохранительные структуры?

В какой-то мере ответить на этот вопрос может очередной доклад, ежегодно подготавливаемый специально для Московской Хельсинкской группы петербургской некоммерческой организацией "Лайт-центр", специализирующейся на оказании гражданам правовой помощи. Название доклада – "Мониторинг проявлений национализма, ксенофобии и нетерпимости в Санкт-Петербурге и Ленинградской области" (публикуется его сокращенная версия, подготовленная экспертом Центра).

Доклад "Лайт-центра" – документ информационный, он не ориентирован на анализ и оценку содержащихся в нем фактов. Поэтому редакция в своем параллельном комментарии считает уместным обратить внимание на некоторые социо-культурные и исторические особенности проблемы национальной нетерпимости.

Сегодня вряд ли отыщутся социологи или этнологи, открыто одобряющие действия национал-экстремистских молодежных банд, которые периодически громят рыночные ларьки, принадлежащие лицам кавказской или среднеазиатской "национальности", оскверняют синагоги и мусульманские кладбища, избивают на вечерних улицах темнокожих студентов и сотрудников дипучреждений. Но, признавая опасность таких проявлений, иные аналитики тут же спешат с оговорками, что, дескать, опасны не сами по себе скинхеды, – опасен тот общественный климат, то состояние общественного организма, которое способствует их появлению. В конце концов, говорят они, бунтующая молодежь, в том числе фашизоидного типа, есть в любых обществах, как в любом организме присутствуют палочки Коха…

Разумеется, мы не спорим с тем, что в здоровых, устойчиво демократических обществах все эти хоть бритоголовые, хоть длинноволосые экстремисты остаются маргиналами, и их активность гасится силами правопорядка и противодействием возмущенных сограждан. А наше общество таким иммунитетом не обладает, и национал-экстремизм, увы, сегодня не встречает достойного сопротивления, тем более отпора. Но вялость реакций общественного организма – это еще не повод, чтобы знак опасности переносить с экстремизма, с его уже не малым "послужным списком" преступлений, на относительно-абстрактное понятие "общество", и равнодушно созерцать бездействие словно бы пораженной столбняком прокуратуры, не замечающей ничего противоправного даже в публикациях газеты, выступающей с призывом: "Граждане России! Сметем жидовскую нечисть с русской земли!" (о чем сообщается в докладе Лайт-центра), или воспринимать просто как курьёз случай, когда на просьбу снять антисемитский плакат милиционер отвечает петербургской журналистке: "Жидов искоренять надо!". А это ведь уже край пропасти.

И тот факт, что, согласно результатам опроса, проведенного авторитетной социологической фирмой ВЦИОМ, 16% россиян поддерживают скинхедовский лозунг "Россия для русских", и около 14% населения испытали даже удовлетворение, когда узнали о погромах на рынках в Москве, а треть (34%!) относительно умеренных граждан считают погромы неизбежными, "пока кавказцы хозяйничают в русских городах", – этот удручающий факт должен лишь ужесточить отношение, и прежде всего со стороны властей всех уровней и органов правопорядка, к любым проявлениям национал-экстремизма. Кивать же на возросшую нетерпимость общества бессмысленно. Так как у этого явления есть свои объективные причины. И если уж в них вдаваться, то придется вспомнить с неизбежностью ужасающую бедность большей части населения, вину за которую кое-кому выгодно свалить на "понаехавших отовсюду инородцев"; да еще кризис экономики с параличем производства и безработицей, воровские особенности приватизации, распад Советского Союза, – словом, так дойдем до царя Гороха и упустим из виду главное: ответственность конкретных должностных лиц за конкретные факты сегодняшней действительности. А эти факты, при таком, как сегодня, попустительстве национализму, могут быть все ужаснее..

И еще одно замечание. Поборников изгнания "инородцев" из русских пределов стоило бы спросить: а как вы, братие, определяете, кто есть русские, те истинно русские, кому одним, по вашим требованиям, должна принадлежать Россия? У бесноватого фюрера были хотя бы какие-то антропологические стандарты для установления "истинных арийцев" – производились обмеры определенных частей головы, со "стандартом" сопоставляли форму и т.п. А русских как вы "вычисляете"? И можете ли быть уверены в чистоте своей собственной "русскости"?

Кто мы такие – русские?

Наши далекие предки-славяне – будущие русские, двинувшиеся со своей исторической прародины Подунавья на северо-восток, на своем многовековом пути к ныне занимаемым территориям смешивались с различными этногруппами: со скифами ("Да, скифы –мы! Да, азиаты – мы – | С раскосыми и жадными очами!" – восклицал Александр Блок), с печенегами и хазарами, с угро-финнами и татарами, тюрками, с германцами и балтами, скандинавами и многими еще… И слава Богу, что смешивались, ассимилировали, – это (да простятся нам азбучные истины) только обогащало генофонд нации. Как выразился в статье об Ахматовой профессор славистики Александр Жолковский (США), мы – "русскоязычный этнос славяно-тюрко-угро-финского происхождения".

Всем известно, кем были близкие предки Пушкина или Лермонтова. Но кто знает родословную, к примеру, таких корифеев русской литературы, прекрасного русского языка, как Иван Сергеевич Тургенев или Николай Михайлович Карамзин?

Казалось бы: как можно взять грех на душу, задавшись вопросом о "русскости" самого Тургенева, ежели во всей русской литературе не найдется, пожалуй, ничего более русского по духу, по языку, по народным речениям и любовному изображению деревенских детей и мужиков, чем его "Записки охотника"? Извольте же познакомиться. "Предок рода Тургеневых мурза Лев Тургенев, по крещении названный Иоанном, выехал к великому князю Василию Иоанновичу из Золотой Орды. Потомки сего Льва Тургеневы многие Российскому престолу служили и жалованы были от государей в 1550-м и других годах поместьями", – свидетельствует "Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи" (ОГДР, IV, с.47). (Цит. по: Н.А.Баскаков, "Русские фамилии тюркского происхождения", изд. "Наука", М., 1979, с.155–156.) /Прозвище Турген – "тюрген" в монгольском и некоторых тюркских языках означает быстрый, скорый, а также вспыльчивый, горячий, крутой./ А уж о предке рода Карамзиных говорит само его именование: исходное кара + мурза – звание мурза в Золотой Орде и в Крымском ханстве давалось представителям благородных фамилий, "кара" переводится как "черный"( Там же, с.153.).

В докладе Лайт-центра упоминается "Газета для русских", что-то написавшая против "интернациональной политики" России. Но Петербург всегда был городом интернациональным. Таким и останется. Поскольку приближается его большой юбилей, стоит помянуть благодарным, добрым сыновним словом основателей Санкт-Петербурга, не забыв и доблестных ратников, вернувших России издревле принадлежавшие новгородцам на Балтийском побережье земли Водской пятины, утраченные по условиям Столбовского мира 1617 года. Великого государя Петра помянуть перво-наперво, – но о нем отдельный сказ. Создателя первого генплана застройки новозаложенного града на Неве, с 1703 по 1716 год единственного в Санкт-Питер-Бурхе зодчего Андрея Трезина, то бишь швейцарца итальянского происхождения Доменико Андреа Трезини, по чьим проектам строились здесь и первые жилые дома людей разных сословий, и такие шедевры архитектуры, как собор Петропавловской крепости, здание Двенадцати коллегий, Александро-Невская лавра.

К славной плеяде "птенцов гнезда Петрова" принадлежали М.М.Голицын, Ф.М.Апраксин, Б.П.Шереметев, П.П.Шафиров. Одним из ближайших сподвижников был князь Михаил Михайлович Голицын, участник всех воинских походов царя, одержавший ряд блистательных побед на суше и на море и умерший в чине генерал-фельдмаршала. О роде князей Голицыных в "Общем гербовнике" сказано, что он ведет начало от Михаила Ивановича по прозвищу Голица – правнука Гедимина, великого князя Литовского, выдавшего дочь Марию за Тверского князя Дмитрия Михайловича. Генетические корни фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева, преданно служившего еще царю Алексею Михайловичу, отцу Петра, а затем и ему самому, участника многих сражений Северной войны, восходят, с одной стороны, к золотоордынским тюркам, о чем свидетельствует и фамилия(Там же, с.82–84.), с другой – к прусскому королевскому дому. Вице-канцлером при Петре и его искуснейшим дипломатом, управлявшим Посольским приказом, был Петр Павлович Шафиров – выходец из еврейской семьи, глава которой служил переводчиком еще у царя Алексея Михайловича. Президент петровской Адмиралтейств-коллегии генерал-адмирал Федор Матвеевич Апраксин принадлежал к знатному боярскому роду, генетически связанному и с упоминавшимся литовским великокняжеским домом Гедиминовичей, и с боярином Андреем Апраксой – правнуком выходца из Золотой Орды Солохмира Мирославича(Там же, с.94–95.).

В ближнем окружении Петра были и "прямые" иноземцы. Любимцем царя слыл голландец Виллим Иванович (так звали его на Руси!) де Геннин – участник Северной войны (с 1700 г.), организатор горного и металлургического дела в России, управляющий и строитель горных заводов Олонецкого края (1713-1722 гг.), Уральских (1722-1734 гг.), после Урала ведавший делами Главной артиллерийской канцелярии и Сестрорецких заводов. Шотландец Яков Виллимович Брюс молодость провел в первых воинских походах Петра, в Полтавской баталии командовал артиллерией и прославился как крупный русский ученый математик, астроном и физик; он был также президентом Берг-коллегии и Мануфактур-коллегии. Соотечественник Брюса Патрик Гордон и швейцарец Франц Лефорт командовали отрядами в Азовских походах Петра, оба стали впоследствии адмиралами русского флота. Голландец Андрей Виниус, будучи начальником Пушкарского приказа, заслужил особое расположение Петра, когда тому удалось в тяжелейший период подготовки к Северным походам, для овладения Балтийским побережьем, наладить в необходимом количестве литье пушек и ядер на старых и новопостроенных заводах. Из младшего поколения "птенцов гнезда Петрова" нельзя не назвать сына господаря Молдавии Антиоха Кантемира, ставшего российским ученым, дипломатом, поэтом, который, по определению Белинского, "начал собою историю светской русской литературы". И не кто-то, а педантичный русский "немец" Владимир Иванович Даль составил многотомный "Толковый словарь живого Великорусского языка".

Словом, при том смешении языков и народов, которое происходило на Руси за ее более чем тысячелетнюю историю, наверное, большинство россиян могли бы повторить применительно к себе гениальную формулу всем известного политика, ответившего на вопрос о национальности: мать – простая русская женщина, отец – юрист…

Мы вспомнили о сподвижниках Петра… Ревнителям национальной чистоты будет не лишним познакомиться с такой записью и о самом императоре в "Общем гербовнике дворянских родов": "В 1463 году к великому князю Ивану Васильевичу выехал из Крыму Нарышко и был при великом князе окольничим. Потомки его Нарышкины, находясь в российской службе наместниками, воеводами и в иных знатнейших чинах, жалованы были от государей вотчинами и другими почестьми и знаками монарших милостей. Всему свету известно, что сего рода Нарышкиных думного дворянина, бывшего потом окольничим и боярином, Кирилы Палеухтовича Нарышкина дщерь Наталья Кириловна находилась в супружестве блаженные и вечнодостойныя памяти за царем Алексеем Михайловичем, от которого супружества произошел великий государь император Петр Первый. Рождением Петра Великого род Нарышкиных сделался на вечныя времена славным"(ОГДР, 11, с.60 – см. Н.А.Баскаков, "Русские фамилии тюркского происхождения", изд. "Наука", М., 1979, с.101–102.).

Поистине, на вечные времена.

Сведения о всегдашней многонациональности города, основанного потомком безвестного Нарышки из татарского Крымского ханства, можно почерпнуть в сборнике историко-этнографических исследований "Старый Петербург" (Л., "Наука", 1982) и исследовании Н.В.Юхнёвой "Этнический состав и этносоциальная культура населения Петербурга" (Л., "Наука", 1984).

Из поколения в поколение русским свойственно было брататься, родниться с людьми иных племен и иных земель, – то бишь друзей заводить, а не врагов-супостатов. Невозможно даже представить себе, сколько доброго содеяно для России этим многовековым процессом, – как невозможно представить и всю совокупность понесенных страной потерь в результате массовой эмиграции из России, вызванной революцией и гражданской войной, а в последние годы еще и "утечкой мозгов" в страны Запада, отъездом в Израиль и Америку сотен тысяч наших сограждан. Уехали этнические немцы, греки, болгары, испанцы… Счет потерь и так уже безмерен, а поборникам чистоты нации все неймется. И нет более антироссийского лозунга, чем "Россия – для русских!".

Пожалейте Россию, Parteigenosse-товарищи!

Анатолий Ежелев