Нравы XXI века

КАК СЛОВО "ДЕПУТАТ" СТАЛО БРАННЫМ

Анатолий ЗАОСТРОВСКИЙ

Интеллигент борется за чужие права, а народ – за свои собственные. Вот почему интеллигент часто ошибается (и тут же раздаётся улюлюканье), а народ всегда прав. Он будет свинья свиньёй, а ты благоговей и аплодируй. Он же у нас дитя природы. И заметьте, ему, народу, никогда стыдно не бывает. И он никогда не испытывает потребности извиниться. А интеллигент постоянно извиняется, и никто его ещё ни разу не простил.

Татьяна Толстая

"По телеку рядятся, как дальше жить… Достали!"

На самом деле когда-то в этом слове ничего плохого не было. Стоя в словаре между "Депрессией" и "Дератизацией" (прямо как в жизни!), оно означает – "ходатай по народным жалобам в верхах".

Я вам больше скажу: выборы – тоже не ругань. И не синоним мошенничества. То есть теперь-то частенько синоним – но! Кто первый начал? Да электорат! Нынешних грязно-технологических искусств еще в зародыше не было, к абсолютно непредсказуемым выборам начала 90-х скорее подходило слово "бардак". Но загадочный наш народ, который, как заметила Т. Толстая, боится ИНН, но не боится МММ, с ходу приговорил всю эту затею: "все равно обманут", "не пойдем, все равно жулика подсунут", "кто из них хороший, нам все равно не разобраться" – короче, свалившиеся ей на голову непрошеные выборы немалая часть населения объявила обманом раньше, чем они начали в него превращаться.

Другая часть увлекалась новой игрушкой – заключали пари, делали выбор по гороскопу или по совету "соседа-электросенса".

Но многие с трогательной, по-настоящему гражданской серьезностью ходили на приемы знакомиться, отслеживали: ходатай за нас или не ходатай?

Последнее, увы, в глубоком прошлом. "Депутаты" – синоним растратчиков и жуликов; признаться, что идешь на выборы, можно только очень близким людям; всерьез обсуждать кандидатов, допуская, что хоть один есть достойный – просто неприлично. Если, конечно, обсуждение не начинается со слов: "Все они одинаковые!" и не заканчивается сакраментальным: "Еще не хватало туда таскаться!" А уж случайное признание средь народных масс в какой-либо близости к парламенту чревато полной обструкцией.

Вот рассказ бесплатного помощника депутата: "Беру на вокзале билет. Плацкартный, за свои кровные, но, чтобы фамилию удостоверить, показываю "корочки" общественного помощника... Выхожу на улицу – купить еды в дорогу. Обхожу ларьки, становлюсь к тому, что подешевле. За мной – две миловидные девушки. Пока я покупаю три пирожка по шесть рублей, одна говорит другой: "Полюбуйся! Депутат! По всей стране разъезжают! Во наворовали, а?" Оказалось – это кассирша. Та самая, что пять минут назад продала мне плацкартный билет, распыляет приговоры "всем этим ворюгам". Правда, "ворюга" вместо того, чтобы сидеть в вокзальном ресторане, стоит на двадцатиградусном морозе за пирожками, но строгих судей это нисколько не смущает! (Как и дешевенькое ворюгино пальтецо).

Стереотип застит людям глаза: депутат – это тот, кто жирует за наш счет".

Может, народ не любит вообще всех, залезших наверх?

Да нет же!

На слова "министр" или "генерал" взрыва агрессии вы не дождетесь. Экспериментальные попытки крыть их в народной гуще – за растраты и разорение страны – обречены на одинокое увядание. "Ну, украдут что-то, как положено", – прокомментировал некий телезритель сюжет о 300-летии Петербурга. Для тех ему почему-то не жалко. И только термины, имеющие отношение к парламентской власти, вызывают взрыв нехарактерного для русской души правозащитного негодования.

Возможно, дело в плохом исполнении ходатаями своих обязанностей? Наплевали на электорат, стали жить по принципу "проблемы негров шерифа не волнуют", заметил это народ и лишил недостойных своего доверия?

Но нет, при внимательном анализе не сходится. Они ведь совсем не одинаковы: кое-кто реагирует на народные неприятности, пытается, хотя бы только и в предвыборный год, решить наболевшие проблемы – а какая, черт возьми, разница, если все же решилась проблема-то? Другие – вовсе отмороженые, даже не скрывают, какая группировка их продвинула, цинично голосуют за ввоз ядерных отходов или против прибавок к пенсиям – а отношение и к тем и к другим от этого – не зависит.

Потому и не переизбрался…

Леонид Петрович Романков, председатель комиссии Спб ЗАКСа по образованию и культуре, на этих выборах народным избранником не стал. А десятки тысяч горожан продолжают получать компенсацию на свои непомерные квартплаты. Вот рассказ одной многодетной матери.

"За квартиру уже 1000 в месяц! Я одна с детьми, живем впроголодь. Потерять компенсацию – мой постоянный ужас. Бывший муж дает нам деньги по возможности, и вдруг от меня потребовали справку об этом! Без нее гонят вон. А он работает в такой фирме, где и бухгалтерии-то нет! Ну, компенсацию отказали, перестала платить за квартиру, на душе – отчаяние, что делать? Долг растет… Плакала, объясняла – в ответ равнодушное: подавай на мужа в суд. Даже если я подам в суд, никто нигде мне алиментов начислять не начнет. И на кой мне этот суд? Чтобы испортить отношения? И вдруг – через год слышу – отменили эту справку! Можно от руки написать, сколько дает муж, и все. Постепенно выплатила долг, живу как человек. Подруги две мои, у которых мужья вообще не платят, тоже получили наконец компенсации. Все-таки власти опомнились вовремя".

Эти женщины не знают, кому они обязаны возможностью "жить, как люди". Если власть и опомнилась и прекратила унижать пап и мам, требуя беспричинно судиться между собой, – то только после годичных усилий депутата Романкова и его помощников, доказавших таки незаконность этих унижений. На вопрос – почему он не сделал ничего, чтоб все горожане знали об этой его победе (да и о многих других), Леонид Петрович не смог ответить. Это с образованием и культурой у него хорошо, а с PR-ом – плохо. Потому и не переизбрался…

Один из последних городских скандалов – надбавка на капремонт в листках квартплаты. "Известия" уже разъясняют народу: это все злые депутаты придумали! Народ, натурально, в гневе. Депутаты, представьте, тоже. Алексей Ковалев:

"Когда губернатор Яковлев потребовал от нас согласовать новую статью разорения горожан, ЗАКС был вынужден согласиться; но мы сделали все, чтоб это безобразие не смогло вступить в силу. Прописали его так, что оно должно было оставаться лишь на бумаге. Но губернатор наш живет по другим понятиям. Он взял и ввел свое изобретение в действие – волюнтаристским приказом, абсолютно незаконным. И все денежки – в какой-то темный то ли фонд, то ли общак. Мы, конечно, этот приказ отменим, но во всех прогубернаторских СМИ уже запущен шквал праведного гнева (обдиралы-депутаты, мол, придумали, как украсть народных денег). Этот грязевой душ назад не поворотишь".

Зато когда по депутатской инициативе что-то изменяется в лучшую сторону, так называемые СМИ хранят эту тайну в глубине своих чернильных душ. Или вообще преподносят ее народу как новый пример заботы о нем исполнительной власти – той самой, которая до последнего воевала с пробиваемой депутатами поблажкой. Примеров такой подмены авторства не счесть, вот один из последних и особо циничных:

"Надбавки (100% к мизерным окладам), которые платят всем питерским учителям из городского бюджета (и которые "независимая" пресса упорно именует "губернаторскими"), 29 ноября 2001 года распоряжением губернатора №1251-ра были отменены – для всех училищ, гимназий и лицеев федерального подчинения. Почти год Законодательное собрание вело борьбу за их возвращение. Яковлев, ссылаясь на Бюджетный Кодекс, якобы запрещающий эти выплаты, отказывался отменять свое распоряжение, а его сторонники в городском парламенте блокировали принятие законов, которые эти надбавки восстанавливали. ЗАКС даже принимал специальное обращение по этому вопросу – все тщетно.

Но все же сопротивление администрации удалось преодолеть: в июне, при корректировке бюджета города на 2002 год, по настоянию Комиссии по образованию, культуре и науке (под председательством все того же Л.П. Романкова. – Ред.), в него была внесена поправка, и деньги на федеральные надбавки выделялись, что называется, отдельной строкой. Яковлев был вынужден подписать этот закон – ведь в пакете с этими поправками принимались и другие, в которых он был весьма заинтересован.

Хорошо, что так все закончилось, но нельзя не отметить явного лукавства. Сообщение о восстановлении надбавок было озвучено пресс-службой администрации как исключительная заслуга губернатора. При этом в Смольном договорились до того, что федеральные школы якобы ранее вообще не получали надбавок, и только сейчас Яковлев исправил положение. О том, что именно он год назад эти надбавки отменил – ни звука".

("Курьер" № 35, 5-11.09.2002).

Когда же городской парламент предложил еще одни надбавки – на этот раз к пенсиям, – Смольнинская администрация дала понять, что пробить это можно будет только через ее труп. Никакие ссылки на Москву, где в горбюджете деньги на это находятся каждый год, на Смольный не подействовали. С 98-го года борется ЗАКС за то, чтоб доплачивать хотя бы до прожиточного минимума, твердит властям, что он потому и назван прожиточным, что без него не проживешь, что сумма, которая уйдет на это дело, меньше одной двухсотой части городского бюджета! Трижды (не теряя ни грамма народной популярности) губернатор заворачивает этот закон. Мало того, не краснея, предлагает внести в него поправочки типа: "дадим, но с 2005-го года", "дадим, но лишь тем старикам, которые принесут справки о нищете на всю свою родню поголовно" и, до кучи, "дадим, но только тем, кто ни дня в жизни не работал!!!"

"Споры о том, вводить этот закон сейчас или потом – просто кощунственны. Положение наших пенсионеров катастрофично сейчас. Многие из них могут не дожить до предлагаемой Яковлевым даты. Петербург – один из немногих в России городов, где профицит бюджета, где выполняются планы по сбору налогов. Виадуки, развязки, Ледовый дворец, яма за 200 миллионов долларов у Московского вокзала, – никого не волнует, сколько это все стоит. Только на мизерных добавках к пенсиям городское правительство вдруг испугалось разориться! Тратить миллиарды на юбилеи можно только в сытой, благополучной стране. Еще римские патриции прекрасно понимали это, а у нас хлеб опять пытаются подменить зрелищами. По этому вопросу мы были вынуждены подать в суд на губернатора!"

(В.А.Тюльпанов. "Невское зеркало", № 8-9, октябрь 2002)

Все это время – пять лет! – городские СМИ вовсю кроют депутатский корпус, но только не за неумение преодолеть губерское вето, а за "нежелание хоть раз помочь народу, незнание его проблем, желание заниматься только далекими от нужд людей коммерческими проектами, с которых легко украсть". И мало кто замечает, что поток разоблачений резко усиливается после каждой отправки на подпись губернатору закона об увеличении пенсий и других подобных ему.

А уж когда ЗАКС, напротив, пытается зарубить очередное обострение строительной гигантомании в виде восьмиполосного тоннеля под Маркизовой лужей, под которое кому-то захотелось получить кредит, равный горбюджету за год, – гневу "независимых" СМИ нет пределов: "Нахлебники и враги народа последнего лишают!"

К чему же привели эти ковровые бомбежки мозгов?

"Да хоть бы их всех перестреляли!"

Елена Галкина, многодетная мать:

"Еду в трамвае. Вокруг целое вече – опять убили депутата. Бабки просто ярятся: "Вот и правильно!!! И туда и дорога! Всю страну разворовамши, еще и жить хотят! И хоть бы всех их постреляли поскорее, хоть народ бы вздохнул!"

Как могут люди так опускаться? Послушаешь, и за детей страшно становится. Я этого депутата лично знала, и мне было вдвойне больно это слышать".

Любое небранное упоминание о наших парламентариях в любой обстановке грозит внезапным всплеском агрессии. На выборах население затравило ротвейлерами столько сборщиков подписей, что пришлось отменить саму эту процедуру. Правда, сборщики поопытнее знали способ и под собачку не попасть, и закорючку поиметь: "Вы извините, но я с этих… с выборов… Ну, вы знаете, заработать же негде. Мне на этого придурка наплевать, сами понимаете, но за каждую подпись-то платят. Ох, спасибо… Если вам не жалко… Нет, не изберется, не волнуйтесь! Шансов у него никаких, можете смело подписывать. Еще и муж? Спасибо! Может, позвоним вместе к соседям, объясните мою проблему?"

То есть нужно откровенно отречься от цели своей работы, чтобы ее выполнить. Некий "заговор" между гражданином и представителем депутата против самого депутата сразу гарантирует сотрудничество и помощь в благородном деле – поживиться за счет "проклятых выборов". Я помню сборщика-иудушку, собиравшего подписи за всех 12 кандидатов – кроме одобрения, никакой другой реакции сограждан. Так откуда прет такая адресная неприязнь к парламентской системе? Теория самозарождения, как известно, была опровергнута наукой еще в позапрошлом веке!

А когда перед последними выборами весь Питер был исписан метровыми буквами: "Политика – грязь!", "Долой выборы!" – это что, возмущенный народ сам по себе ходил-писал? Нет, эти настенных дел мастера работали. По ночам. За очень немаленькие деньги. Ну и на кого же?

А мнение свое народ, как всегда, услышал по телевизору

Отрывок из беседы с Алексеем Ковалевым:

– Ты вот с 90-го года четвертый срок мотаешь, ну скажи, куда вы все смотрели 10 лет? Почему молча позволили превратить свое название в уличную брань?

– Начнем с того, что часть из нас (та, что продвинута исполнительной властью) обслуживает ее, власти, интересы. Ну и в дискредитации тоже.

– Что, сами себя в народных глазах опускают?

– А как же, если таков заказ "крыши"! Зачем городским властям конкуренты в нашем лице? Для них хороший депутат – это полудохлый депутат. А тем, кто пришел с реально добрыми намерениями, приходится в любом вопросе преодолевать сопротивление этих "коллег", которые всегда против каждого мало-мальски "пронародного" закона.

– А надеешься, что после смены яковлевской власти на матвиенковскую станет с этим лучше?

– Что исчезнет конфронтация между независимой представительной властью и чиновниками? Ни разу. Это возможно лишь там, где депутаты, как пешки, работают на них. Но дело-то не в устранении борьбы двух ветвей власти, а в ведении ее цивилизованными средствами! В том, чтобы не было расправ, заказных судов над неугодными депутатами, клеветы и прочего, уже привычного у нас беспредела.

– Хорошо, вот вас по TV и в газетах целенаправленно поливают грязью. Неужели свои СМИ нельзя было завести, хотя б чтобы на клевету отвечать?

– Да есть у нас своя газета. И тоже против нас работает. О телеканале и речи быть не может, ты что! Нет для этого никаких ресурсов. Ни административных, ни материальных. Нигде, то есть, я имею в виду, в цивилизованных странах, представительная власть не урезана так в полномочиях, как у нас. Изначально!

– Хочешь сказать, Конституция у нас нецивилизованная?

– А ты что, не помнишь, как ее цивилизованно принимали?

– Это ты на 93-й год намекаешь? На ельцинско-парламентскую заварушку?

– Не на "заварушку", а на позорный бюрократический переворот. Отнявший у народных представителей остатки реальной власти. Ведь это до дури доходит, мы вот у себя в городе хотим хоть как-то очеловечить жилищную реформу – нельзя! Решением сверху самая больная для народа тема целиком отдана на откуп губернатору, а мы – никто…

– А как надо-то? Парламентская республика? Где главу исполнительной власти парламент назначает?

– Конечно, ну или хотя бы как в Америке – Конгресс назначает министров. А у нас они черт знает откуда ползут! И мы, депутаты, в этот вопрос лезть права лишены.

– А пробовали?

– Конституционный суд уже не раз обрезал такие попытки.

– Ну вы хотя бы, что ли, в суд подавали за каждое прямое оскорбление в печати.

– А для этого тоже, к сожалению, немалый материальный ресурс нужен…

Помню самое начало антидепутатской травли – году в 89-м Невзоров подловил одного из всеми уважаемых депутатов Ленсовета чуть ли не на пороге зубной поликлиники. На экране было зрелище – упаси Боже! Явно пьяный депутат, еле ворочая языком, мямлит что-то абсолютно нечленораздельное. А мямлил он вот что: "Мне только что удалили четыре зуба". Ну почему было не судиться за этот сюжет до упора, до извинений? Так нет же, все повозмущались – и остались "выше этой грязи". А продажные писаки с тех пор и пошли наглеть.

А потоки грязи, которые каждый раз льются на экраны при избрании в Госдуму правозащитника Юлия Рыбакова? Хотя дело 20-летней давности всем хорошо известно, даже народные заседатели того суда покаялись публично, мол, "фабриковали обвинение против диссидента", даже Центризбирком не помещает Рыбакова в список депутатов, имеющих уголовное прошлое, но ударники второй древнейшей профессии продолжают выполнять старые заказы спецслужб. (Кто не видел – не волнуйтесь: скоро выборы, и доносы, клевета и грязь вновь хлынут на страницы желтых газет и в эфир продажных каналов).

Может, они забыли, как неугодный им Рыбаков рисковал жизнью в Чечне, вытаскивая из плена наших ребят? Как пошел в заложники в Буденновске, его взяли, а за это женщин отпустили? Все видели на экранах, как, проскочив заслон спецназа, выводил он вместе с Кобзоном детей из-под обстрела в Норд-Осте. Ничего они не забыли. Но именно этим он и неугоден. Неуправляем… к тому же себя защищать не умеет.

Ничего, правда, с Рыбаковым у них не получается, раз за разом выбирают люди именно его.

Есть ли у убитых депутатов честь и достоинство

Какой шабаш справляли борцы с независимым парламентаризмом вокруг смерти Галины Старовойтовой! Начали, помнится, с первой минуты после убийства, хотя нестыковочка вышла у тех, кто всем этим дирижировал: тележурналист Борисоглебский появился откуда-то на месте убийства раньше милиции…

А потом длинная очередь – через всю площадь Искусств – выстроилась у гроба, уж очень плакали в ней и пожилые, и молодые петербуржцы. Никакой надежды не было, что порастет быльем само, так что посев "былья" пришлось от души проплатить.

Тогда заговорили о деньгах. Да, интересно – сколько мешков долларов надо истратить, чтобы каждый "и ныне дикой тунгус" в каждой точке российских просторов зазубрил, как заклинание: "Иправильноубили,авотневозиссобоймешокдолларов!"

Эта материализация выдуманных долларов недешево стоила, но вот здесь-то как раз состоялся суд между клеветниками и людьми. И суд, наш, обычный, не страсбургский никакой, уличил "Комсомольскую правду" в неправде, приговорил ее к опровержению ложной, порочащей честь и достоинство убитой статейки. Сам клеветник, тот самый Борисоглебский, конечно, в суд и носу не показал. Оно и понятно: заявляя в популярнейшей газете, что "Старовойтова была учредителем 26 коммерческих предприятий", он прекрасно знал, что клевещет, что клевета доказуема, что суд запросит регистрационную палату и вынесет единственно возможный приговор. Ничем подтвердить свои поносные излияния он не надеялся и настаивать на них не собирался. Заказ выполнен, оплачен, а суд… Ну что суд? Все равно в прессе о нем ни слова не будет.

Не осмелились явиться и руководители редакции, зато вся эта "правдивая" компания подобрала себе достойного защитника, А.Воробьева. Когда все попытки хоть как-то очернить убитую бесславно провалились, отрабатывая свои серебреники, он сделал ставку на последний, главный аргумент:

"Если даже вся статья сплошь неправда, судить моих клиентов все равно нельзя! Судите вы их за оскорбление чести и достоинства личности. А где личность-то? Нет ее! Труп – это вам уже не личность. У него не может быть чести и достоинства!" Трудно не вздрогнуть от этих слов, а на самом-то деле удивляться нечему. Этим "правдолюбцам" такая аргументация кажется очень убедительной, а от чего тут вздрагивать, им не понять вовек. Не веря в существование ни чести, ни достоинства, не только не имея таковых, но и в других людях не допуская, можно еще и не до такого договориться.

Вот только о том, что суд выигран, чисто случайно пресса сообщить не соизволила. Как и о суде, который сама Старовойтова выиграла раньше у "Московского комсомольца", и не по гражданской статье, а по уголовной – "клевета". И ведь клеветница точно так же не пыталась хоть чем-то доказать свою правоту. Оно и понятно: за это ей никто не заплатил, а без проплаты эти люди, работая на стыке двух древнейших профессий, палец о палец не ударят.

Но дело, как говорится, не в негодяях, а в их количестве. Страшно не то, что егеревы и борисоглебские пытаются залить грязью достойных депутатов, а то, что это удается. Что от этих граждан почти никто из их коллег не открестился. Что содержание опровергнутой статейки Максимовой и Борисоглебского никакое опровержение не смогло удалить из общественной памяти. Что заказчики хронического втаптывания в грязь самого понятия "народный избранник" одержали победу, и "слово" депутат в нынешний толковый словарь имеет все шансы попасть с пояснением: "враг народа". Что страна ногами голосует против выборности власти, и не потому, что вся законодательная власть так плоха, а потому, что власть исполнительная решила избавиться от соперников, приговорила их к народному гневу, вложила в это неслабый свой матресурс – и все получилось.

В общем, натравливание народа на саму идею депутатства прошло успешно. Да, конечно, многое этому и помогло: и десятки настоящих мерзавцев, получивших мандаты и забывших о своих избирателях, и ментальность наша: "что мне, больше всех надо, все равно ничего не изменишь…" А в результате дело решают не голоса честных людей, а те удвоившие за счет непришедших свой вес, бюллетени, которые "добросовестно" опускаются в урну за 100 рублей...

Общественная неприязнь к депутатскому сословию перманентно заказывается, круто проплачивается, профессионально взращивается, щедро поливается и навозом удобряется. Делает это власть исполнительная, та самая, которая тихо, но нагло хозяйничает в стране, умело перенацеливая наш гнев на депутатов, правозащитников, интеллигентов, евреев и на кого угодно, лишь бы самим остаться в тени…