ПРОЕКТЫ

СНОВА ОПИУМ?


Артур ГАДЖИЕВ



В 1937 году немецкие ученые Макс Бокмюл и Густав Эрхарт синтезировали обезболивающий препарат для замены морфия. После Второй мировой войны патент на препрат стал собственностью США и получил название "метадон".

Первоначально идея метадоновой программы состояла в том, чтобы наркоману, употреблявшему героин, ежедневно выдавать метадон и, постепенно снижая дозу, полностью излечить больного от наркозависимости.



Если звезды зажигают на небе,
значит это кто-то проплатил.
Циничная русская поговорка.

В Америке врач работает в пас с аптекарем.
Американская поговорка.

"Это просто лекарственное средство,
обладающее полезными свойствами,
способными вызвать изменения
в поведении людей и
способствующими улучшению их здоровья…
…Тот факт, что метадон законодательно
запрещен в восьми штатах США и
на севере Австралии, является
признаком невежества и предрассудков".

(Из книги д-ра Эндрю Бирна и д-ра Роберта Ньюмена
"Метадон – мифы в отстутствие тайн".
Перевод организации "Врачи без границ".
Сайт drugusers.ru 10.04.2003 г.)


"Врачи без границ" перевели на русский язык книгу двух наркологов. Поместили ее на весьма читаемом сайте. Что в этом особенного? Правда, пока в России метадон относится к ряду запрещенных наркотических веществ, являясь ближайшим родственником героина. Так мало ли что у нас, в России, запрещают. Не так давно и за доллар в кармане могли отправить отдыхать на южное побережье Ледовитого океана. Сегодня нельзя, завтра – можно, ситуация привычная. Тем более что и запрет этот – "результат невежества и предрассудков". Ну, на то они и миссионеры "без границ", чтобы просвещать отсталых лапотников-аборигенов.

Успехи уже есть. В Госдуме лоббированием героина активно занимается Александр Баранников из фракции СПС: "если человек перестает употреблять героин и начинает употреблять метадон, то постепенно, в течение месяцев, он становится полноценным членом общества". Интересно, в течение скольких месяцев он становится "полноценным", и где этот человек? Почему Баранников не привел его показать?

Поддержку метадоновой программе оказывает и более тяжелая артиллерия. Зам. председателя комитета Госдумы по безопасности коммунист Виктор Илюхин: "Эта новация приостановит распространение СПИДа и гепатитов через наркоманов и спасет сотни, тысячи жизней".

Как-то неловко даже подрезать крылья такой чудной песне, огорчать человека, но все же хочется провести небольшой экскурс в не столь давнюю историю. Факты общеизвестны, а если кто-то сомневается, то проверить проще простого. В XIX веке, когда опиумная наркомания превратилась в эпидемию, врачи нашли лекарство: оно называлось морфий. Вскоре, соответственно, пришлось искать лекарство от морфия. Его нашли. Название лекарства – героин. Каждый виток спирали нес смерть или деградацию "пациентам" и огромные прибыли "докторам". Теперь вот нашли лекарство от героина. И опять на основе опиума.

В российских регионах дальше всех на пути к цивилизации продвинулись, по мнению Урбана Вебера – координатора программ по ВИЧ/СПИД в России, – Свердловская область и Татарстан. "Просто в этих регионах медики очень продвинуты по сравнению с остальными российскими коллегами. В Свердловской области активно работает правительство Великобритании. Самым главным чиновникам оно организовало поездку в Англию для знакомства с метадоновыми программами (свердловским наркоманам сразу полегчало, как только они узнали, что чиновники прокатились в Англию. – А.Г.). Познакомились – отношение стало положительным" (см. статью Елены Костюк "Искушение метадоном". Время МН. 19.04.2001).

Интересно, с чем же таким замечательным наши чиновники познакомились, что сразу так и загорелись метадоном? Может быть, увидели хоть одного бывшего наркомана, который ведет теперь нормальную жизнь? Да если бы такие были, создатели метадона получили бы уже Нобелевскую премию. Нет, увидели они там людей, которые вместо наркотика-опиата под названием героин употребляют теперь наркотик-опиат под названием метадон, который, правда, как мы слышали, "обладает полезными свойствами". Какими именно?

– "Метадон не так токсичен и опасен, как героин". Однако несознательные наркоманы не желают подтверждать этот миф, умирая от метадона чаще, чем от героина. Наверное, назло "Врачам без границ". В Германии от применения метадона в 1997 году умерло 100 человек, в 1998 году – 240. Во Флориде в 2000 году от "лекарства" умерло 209 человек, в 2001 году – 357 человек (данные предоставлены академиком Эдуардом Бабаяном, представителем России в Международном комитете по контролю над наркотиками). Что касается еще живых, то, по уверению сторонников метадона, он всего лишь "вызывает запоры и снижает половое влечение" – это так мягко говорится о том, что человек становится импотентом. Ну, постоянные запоры по сравнению с этим уже вроде как бы и мелочь.

– "Легализация метадона наносит удар по наркомафии". Тогда нужно еще дальше пойти. В каждом аптечном киоске продавать героин и экстази, на каждом рынке грибочки (только не подосиновики, а те самые), и с наркобизнесом будет покончено полностью.

Победа над наркомафией ценой легализации наркотика – это, действительно, оригинальный ход. Правда, непонятно, чем подобное государство будет лучше любой преступной группировки.

И еще момент. Метадон, выдаваемый по рецепту, обязательно попадает на черный рынок – его просто перепродают сами метадонщики. Это в европейских странах. В России в случае легализации метадона его еще и прямо со складов начнут толкать налево, кто-то в этом сильно сомневается? Метадон дешевле героина, и его выплеск на наркорынок приведет к увеличению количества новых наркоманов. На вопрос о том, что опаснее, героин или метадон, зав. кафедрой психиатрии и наркологии Академии им. Мечникова профессор В.А. Точилов ответил кратко: "Хрен редьки не слаще". А Владимир Антонович имеет опыт общения с пациентами, начавшими свой наркоманский стаж с метадона, купленного на черном рынке.

– "Метадон дешевле, и поэтому наркоманы будут меньше воровать и грабить". Если бесплатно раздавать наркоманам героин, они тоже не будут воровать, не до того им будет. Кстати, в Швейцарии, обломавшись с метадоном, так и начали делать. Только при чем здесь лечение? К тому же, многие наркоманы прекрасно сочетают метадон с героином. Ведь не все желают излечиться. Для многих метадон станет просто халявным дополнением к дорогостоящему героину.

А с точки зрения рядового налогоплательщика? Любой, наверное, согласится с тем, чтобы соотечественники лечились за его счет. Но чтобы они за его счет торчали? Не перебор ли это?

– "Метадоновые программы способствуют снижению распространения СПИДа, так как метадон раздается в виде сиропа и в таблетках". Героин тоже можно нюхать – и никакого СПИДа. Умрешь здоровым. И что-то не слышно о победе над СПИДом в странах, где раскручена метадоновая программа. Например, в США. И еще. Раскрутка метадона началась в 1961 году, когда СПИДа даже и в проекте не было!

– "Метадон – это заместительная терапия. Большее зло заменяется меньшим".

А вот здесь мы, пожалуй, подходим к самому главному. Что мы имеем в виду, говоря об излечении от наркомании? Очевидно, что жизнь без наркотиков. Странно, но защитники метадона понимают под этим совершенно другое. Они хотят излечить человека только от той наркомании, доходы от которой не капают в их карман. Если же употребляется "их" наркотик, то потребляющий уже не наркоман, а полезная деталь бизнес-проекта. О полном отказе от наркоты для такого человека начинают уже говорить как-то неопределенно, как о победе коммунизма, а вскоре и вообще перестают! Вот до чего договорились Бирн и Ньюмен, объявившие, напомню, метадон полезным лекарством: "Иногда пациенты стремятся снизить дозы под влиянием близких, чиновников или по финансовым причинам. Исход этого зачастую бывает очень печален… Если же прекращение терапии увеличивает риск рецидива заболевания, чреватого смертельным исходом, лечение нужно продолжать неопределенное время". Понятно все, кроме того, почему данный процесс именуется лечением.

Некоторые метадоновые дельцы еще более откровенны. В этом году в двух городах Казахстана – Караганде и Павлодаре – начинается реализация проекта "Заместительная терапия – метадон". Консультант по оценке проекта психолог Олег Юсопов дает интервью корреспонденту газеты "Вести Павлодара" и, наверное, будучи уверенным в том, что газету никто не читает, говорит следующее: "Действительно, замена героина на метадон не ставит себе целью излечить человека от наркотической зависимости (выделено мной. – А.Г.). Цель заместительной терапии – снижение вреда организму… Если человек имеет желание отказаться от приема наркотиков, но не может в силу различных причин этого сделать ему предлагается заместительная терапия. А далее он сам определяет, готов ли вообще избавиться от наркозависимости".

Вот так. А теперь давайте посмотрим на ситуацию с точки зрения больного. Человек понял, что попал в беду. Это, кстати, уже первый, пусть и маленький, шаг на пути к выздоровлению – выздороветь может лишь тот наркоман, который этого желает. Сам он бросить наркотики не может. Обращается за помощью к врачам. И что ему предлагают? Вместо психологической поддержки, программы комплексной – физической, духовной, социальной – реабилитации ему подсовывают другой наркотик. А вот о чем ему не говорят: прекратить употребление метадона намного сложнее, чем переломаться после героина.

Метадон, как и героин, принадлежит к ряду опиатов. Но есть нюанс. Страшный для жертвы метадона и очень выгодный для его производителей и дилеров. При попытке прекратить прием метадона появляются ломки, по сравнению с которым героиновая абстиненция кажется легким похмельем слегка перебравшей барышни. Однажды Джон Леннон в отчаянии сказал своему врачу: "Мы отошли от героиновой ломки за три дня, а теперь уже пять месяцев не можем избавиться от метадона". Если героиновые ломки (тоже, конечно, не сахар) продолжаются около недели, то отказ от приема метадона – это около месяца практически непереносимых мучений, которые с большой вероятностью могут привести к смерти. Проще говоря, метадон – это навсегда. Человек оказывается пожизненно привязан к пункту выдачи отравы. От героинщика он отличается тем, что не рискует попасть в тюрьму (если, конечно, не покупает метадон на черном рынке)… но и лишается почти всякой надежды вырваться из наркотического ада. Он становится не "полноценным членом общества", а постоянно пребывающим под легкой балдой растением, которое ежедневно нужно поливать метадоном, чтоб не сдохло.

Некоторые наркоманы находят такой "выход" из метадонового рабства – больной резко увеличивает дозу героина, чтобы соскочить с метадона, а потом уже с героина переламываться. Круг замыкается. Как раз в том месте, где одна нога уже в могиле.

Метадон дешевле героина и менее вреден для здоровья… Ну, попробуйте прийти к жене алкоголика и "порадовать" ее тем, что отныне и до гробовой доски ее супруг будет ежедневно получать бесплатную порцию очень качественного виски превосходной очистки (перед сообщением этого радостного известия рекомендую предварительно одеть каску и бронежилет).

Любой, даже не квалифицированный врач-нарколог, а просто студент мединститута согласится с тем, что главным условием излечения наркомании является полный отказ от употребления наркотиков. Но даже и в этом случае, даже после десятилетий нормальной жизни бывший наркоман все равно рискует сорваться. Он всю жизнь ходит по лезвию. О каком же "излечении" может идти речь, когда сам лечащий врач выдает пациенту наркоту? Чем этот врач так сильно отличается от "порядочного" наркодилера, торгующего "качественным" героином? Только тем, что "крыша" у него совершенно легальная и он ничем не рискует. По сути же живет на доходы от наркоторговли.

Фонд "Открытое общество" и "Врачи без границ" могут убеждать нас в том, что "никакого давления, никакого сговора с фармфирмами о проталкивании через нас метадона в Россию нет, мы просто поддерживаем идею метадоновой программы". Примем как допущение. Но предоставим слово шведскому наркологу Торгни Петерсону. Из речи на открытии Международного центра антинаркотической политики, Дюссельдорф, 2001 год:

"В Австралии сегодня социальный работник получает 1000 наличных австралийских долларов за каждого наркомана, которого он убедил начать употребление метадона (выделено мной. – А.Г.). Но этого еще недостаточно. Он также получает 200 долларов в год за каждого пациента, который живет по метадоновой программе, и, наконец, он получает 5 долларов за каждую приготовленную порцию метадона. Поэтому я думаю, что если бы я был фармацевтом в Австралии, это был бы превосходный способ заработать…"

Если столько получают рядовые метадонового фронта, то каковы же прибыли тех, кто поддерживает этот проект на государственном уровне?!

Сегодня метадоновая программа в России – лишь проект, в котором могут сплетаться разные интересы. Кто-то искренне верит в то, что таким образом мы сможем спасти хоть часть людей, погибающих от наркотической зависимости. Другие, используя эту надежду, вероятно, просчитывают свои будущие доходы… Рассказывая о достоинствах "лекарства", его сторонники как-то стыдливо обходят стороной один маленький нюанс: речь идет о весьма прибыльном бизнес-проекте. Готов допустить даже, что среди тех, кто ратует за лечение одним наркотиком зависимости от другого наркотика, большинство – люди, введенные в заблуждение. Но кто-то же их обрабатывал, не во сне же им метадон приснился? Зная некоторые особенности национальной коррупции, не так уж трудно за спинами горячих защитников метадона разглядеть волчьи уши его производителей.



 Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru