"Цыганская равнодействующая жизни"

"Цыгане" – привычно думаем мы, натыкаясь на сидящую на земле нищенку с детьми. Между тем, по утверждению истинных цыган, эта кочевая группа – люли – не цыгане. Они говорят на таджикском языке, по-цыгански не понимают ни слова. Представление о цыганах как о "криминальном народе" неверно: цыгане были ремесленниками, в царской России каждая вторая ложка была сделана их руками. Если среди них часты случаи мошенничества, то насильственные преступления, наоборот, вообще не встречаются.

Их искусство всегда приносило славу той местности, где они нашли приют. В 1903 г. на праздновании 200-летия Петербурга в театре "Неметти" на Большой Зелениной улице цыганский хор имел огромный успех.

Тем более странно, что выступить на 300-летии прямым потомкам тех, кто блистал в 1903-м, не позволили. "Нет денег", – ответила председатель оргкомитета Батожок на ходатайства артистов, предложивших сделать подарок к празднику города. Эту подборку мы посвящаем их выступлению, которому не суждено состояться.

В дневниках Александра Блока мы читаем: "Мир прекрасен и в отчаянии – противоречия в этом нет. Жить надо так, чтобы равнодействующая жизни была цыганская – соединение порядка и беспорядка. Душа моя подражает цыганской, и буйству и гармонии её вместе, и я пою тоже в каком-то хору, из которого не уйду".

Куприн сравнивал цыганские песни с красными розами на снегу. Алексей Толстой – с бенгальскими розами. "Было время на Руси, когда ни одной музыки не любили больше цыганской..." – писал Лев Толстой.

Глеб Успенский возил своих друзей-писателей в ресторан слушать, как цыгане поют стихи Некрасова: "…мы заняли отдельный кабинет и пригласили певицу с аккомпаниатором. За десять рублей цыганка потрясающе исполнила нам "Размышления у парадного подъезда". Глеб Иванович сидел весь бледный…"

Так когда же появились цыгане в Санкт-Петербурге? Известен Сенатский Указ от 13 сентября 1733 г. о разрешении цыганам жить в Ингерманландии. А из устных преданий мы знаем, что одно из самых ранних поселений цыган под Питером было в районе нынешней Старой Ладоги с начала XVIII века.

"Русска рома" – цыгане России, в отличие от цыган Западной Европы, никогда не преследовались и были полноправными гражданами. Например, в 1812 году все мужчины орловского хора (уже не будучи крепостными) вступили в ряды гусар и улан, а старики и женщины сделали взносы по 500 царских рублей! В 1914 году богатый цыганский конезаводчик и купец первой гильдии В.Д. Дулькевич пожертвовал всех коней для фронта.

Царскосельская железная дорога, первая в России, не отличалась высокими доходами. Тогда на зиму 1838 года выписали цыганский хор для пения в Павловском вокзале. Публика валом повалила в Павловск, так что пришлось назначить новые экстренные поезда –"экипажи". В "Северной пчеле" сохранились восторженные заметки об этих выступлениях, где участвовала и воспетая Пушкиным цыганка Таня.

Так мода на цыганское искусство входила в жизнь столицы, ему начали подражать. Уже в 1818 году артисты Большого театра лихо отплясывали и распевали по-цыгански в балете "Цыганский табор". Солировали не кто-нибудь, а знаменитые балерины Истомина и Колосова! Грандиозные концерты цыган проводились в Екатерингофе, на даче Безбородко, в зале дома Энгельгардта.

В конце 30-х годов между Большой Невкой и Черной Речкой (там, где теперь метро) было построено Заведение Искусственных Минеральных Вод для лечения желудочных больных. Для привлечения публики решено было устраивать концерты цыганских хоров. В 1847 г. явился новый распорядитель Иван Иванович Излер, бывший гарсон, обрусевший швейцарец, неисправимый ловелас. Он выстроил павильоны-сцены, вокруг был разбит чудесный сад с прудами, островками, лужайками, аллеями "сюрпризов и грез", декоративными арками, вазами с гирляндами цветов. Была даже своя полиция, а потому посещали заведение в любое время. Буквально бурей аплодисментов встречала публика модную песню "Жил-был у бабушки серенький козлик"! Много было в свое время сочинено стихов, рассказов о "Минерашках", увековечил их сам Некрасов.

В 1876 г. Заведение Искусственных Минеральных Вод сгорело. Законодатель всех увеселений Петербурга Излер разорился, остатки своего состояния проиграл в карты и умер в безвестности.

Цыгане выступали теперь в "Ливадии", возникшей в бывшем летнем дворце князя Чернышева (примерно там, где ныне находится пожарная часть на Приморском шоссе), в парке на Петровском о-ве, в Саду Удовольствий (на даче Ушакова, близ Нарвских ворот), в кафе-ресторане Александровского парка, в Cafe Chantant на Аптекарском о-ве, в "Кинь-Грусть" – бывшей "Ливадии", в концертном зале "Пассажа" (будущий ресторан "Тулон") на Невском проспекте, в Русском Семейном саду, на больших народных гуляньях, которые случались в Летнем и Таврическом садах.

Триумфом творческой деятельности питерских цыган была их поездка в 1878 году на Всемирную выставку в Париж. Они буквально покорили парижан. Среди поклонников хора оказались и персидский шах, и "король" оперетты Жак Оффенбах. Успех был ошеломляющим, посыпались предложения контрактов, и хор на обратном пути играл в Вене, Кельне и Дрездене.

В 1881 году на пепелище Заведения Минеральных Вод появилась "Аркадия": "У входа, с Новодеревенской набережной, красивое здание в мавританском духе с зимним садом, бассейн, наполненный живыми стерлядями, гроты, беседки, галереи".

Но подлинной сенсацией стал "Концерт-Монстр" в 1888 г. в Малом театре – оперетта "Чавэ адро вэша" ("Дети полей и лесов"). Музыка впервые была взята из старинных "подколёсных" таборных песен. Мода на цыганское искусство достигла такой высоты, что для его поклонников пришлось организовать хор любителей цыганского пения, в него записалась даже звезда балета М. Кшесинская.

Кроме "Аркадии", цыгане выступают в Панаевском театре на Дворцовой, Мариинском и Малом театрах, в Коммерческом собрании на Фонтанке, в зале Городской Думы и даже в Цирке Чинизелли; в саду "Аквариум" на Каменноостровском, – где теперь находится студия "Ленфильм".

Когда после смерти Льва Толстого неожиданно была обнаружена рукопись драмы "Живой труп", в музыкальных номерах к этой постановке, ставшей событием года, принял участие хор Н.И. Шишкина.

Звездой хора была Елена Баурова (Шишкина) которую в ресторане "Самарканд" обезумевшая от восторга публика окунула в ванну с шампанским. Судьба ее была трагична, к 1922 году она ослепла. В 1930-е годы она еще выступала в Ленинграде с собственной программой, тогда и удалось сделать уникальные записи ее голоса. Затем война, блокада, голод. В 1942 году Елена Егоровна и ее дочь умерли прямо на улице…

Славились Нюта и Шура Гроховские – "картины", как их именовали, обладательницы невообразимой красоты. Их усаживали в первый ряд, это назывались "хоры с картинами". Постоянно выступали они в ресторане "Самарканд", в саду Арбана у Измайловского моста, в манеже Инженерного замка. Но именно "картины" удержать в хору было труднее всего.

К началу XX века только в районе Новой Деревни и Черной Речки цыган проживало больше 2000.

По традиции лучшие ценители слушали цыган за шампанским, а когда увеселительная часть строилась на водке, тут уж хорошего ждать было трудно. Сами цыгане не пили во время работы в кабинетах, нарушать этот закон не рисковал никто, тем более что хоры составлялись по семейному принципу и все оберегали друг друга от излишней фамильярности гостей и от возможных посягательств. Если гость приглашал в кабинет цыганочку, то она брала с собой мать или сестру. Здесь надо сказать, что несмотря на ресторанный образ жизни цыганки никогда не занимались проституцией. Зато красавиц-цыганок, случалось, буквально из-под носа дирижеров уводили под венец:

"В то время жена-цыганка, певица или плясунья, – была большая честь для супруга. В одном хоре купец, владелец волжских пароходов и баржей, намертво влюбился в плясунью. Он так одаривал свою неподатливую зазнобу, так угощал цыган, стараясь широтой и удалью забрать в полон цыганскую её душу, что разорился. Вот тогда-то цыганка и поверила ему, вышла за него замуж и привела в хор. Бывший купец стоял позади хора с гитарой и подпевал. Надо сказать, что он принёс хору "цыганское счастье": все купцы, узнав эту романтическую историю, ездили кутить только к своему. Денег не жалели и каждый раз наказывали цыганам: "Вы нашего – уважайте! Хоть он малость и … того… Но душа-то у него наша – волжская!"" (Куприн).

Хотя хоровые цыгане жили, как и все цивилизованные петербуржцы, древние законы табора не умирали. Только теперь во главе общины стоял дирижер – хоревод, его слово было законом для всех. Петербургские цыгане были людьми православными, аккуратно посещавшими церковь. Но и старинные обряды не забывались: например, ко рту умирающего подносили птицу, чтобы в нее переселилась душа умершего, а потом отпускали птицу на волю. Все старые обычаи сохранились до наших дней.

1880-е годы – время наивысшего расцвета цыганских хоров в Петербурге. Они обосновались в Новой Деревне, в саду "Помпеи" (бывший "Каскад"), в 1908 г. перешли в новенький ресторан "Вилла Родэ" у Строганова моста, на месте бывшего "Помпея". Выступали в Дворянском собрании, театре "Аполло" и саду "Буфф" на Фонтанке, в саду "Монплезир" на Каменноостровском проспекте.

Так что если сначала на цыган в Петербурге смотрели так же, как на экспонаты Кунсткамеры, – например, в журнале "Иллюстрация" (1846, c.173), были начертаны такие строки: "...цыганские песни – напевы варварства, совершенно характеризуют дикую необузданную жизнь", – то к XX веку эта культура стала частью общероссийской, а для многих творческих людей – постоянным источником вдохновения и радости.

Источники:
"История цыган" под ред. Н. Деметер;
Ром-Лебедев
"От кибитки к театру "Ромэн";
К. Бауров "Цыганские хоры СПб.";
семейный архив Алексея Дулькевича

подготовила Екатерина Колесова