Проспект Стачек, дом Собачек...

В честь одной из побед над шведами Петр I недалеко от взморья заложил Юлианковскую церковь. В народе это название упростили и стали называть Ульянковской, от чего выводили и название селения вокруг нее. На самом деле название “Ульянка” ученые возводят к названию древней финской деревушки Уляла, которая находилась приблизительно в том месте, где расположена нынешняя Ульянка.

В то же время просторечное название церкви ассоциировалось с некой Ульяной, которая, став с тех пор любимой героиней петербургского фольклора, подпитывает творческую энергию народных масс.

По первой легенде, на обочине старой Петергофской дороги, на краю безымянной деревушки в несколько дворов при Петре I некая предприимчивая Ульяна завела кабачок, пользовавшийся популярностью у путешественников. От этой легендарной Ульяны будто бы и пошло название известного района Санкт-Петербурга.

По другой версии, Петр, проезжая однажды этими местами, увидел стоявшую у дороги молодуху, остановил экипаж и спросил, как ее зовут. Она ответила: “Ульянка” и, смутившись, опустила голову. С тех пор, мол, и зовется это место Ульянкой.

Удивительна необыкновенная устойчивость фольклорной традиции. В 1930-х годах известную больницу для душевнобольных на Петергофской дороге назвали именем великого швейцарского психиатра Огюста Фореля. И родилась легенда, в которой магическую роль сыграли уже два имени, одно из которых (Фореля то есть) вполне реально. Легенда рассказывает, что в районе современного Кировского жилгородка есть речка, которая издавна славилась форелью. Еще петербургская знать ездила туда на рыбалку и останавливалась “на уху” в стоявшем на берегу реки домике, где жила крестьянка Ульяна, варившая из форели замечательную уху. Так и говорили: “Остановимся у Ульяны, отведаем форели”.

Игрой слов питерцы объясняли и происхождение названия “Автово”. После страшного наводнения в ноябре 1824 года император Александр Павлович объезжал места вдоль Петергофской дороги, наиболее пострадавшие от стихии. Одно селение было полностью уничтожено водой. Разоренные крестьяне собрались вокруг императора и горько плакали. Александр подозвал к себе одного старичка и велел ему рассказать, кто и что потерял. “Все, батюшка-царь, погибло, – с готовностью начал старичок. – Вот у афтово домишко весь унесло, у афтово – двух коней, у афтово – четырех коров затопило, у афтово...”

– Хорошо, – перебил словоохотливого старичка император. – Это все у Афтова, а у других что погибло?”

Когда догадливые придворные объяснили императору, что беззубый старичок говорил “афтово” вместо “этого”, Александр Павлович посмеялся над своей ошибкой и приказал выстроить на месте погибшей новую деревню и назвать ее “Афтово”.

Однако, как полагают исследователи, на самом деле и тут не обошлось без финнов. На месте нынешнего района Автово давным-давно располагались две финских деревушки: Нижнее Ауттово и Верхнее Ауттово, места вокруг были глухие и малонаселенные – “аутто” по-фински значит “пустынный”.

Впрочем, попробуй теперь докажи, правы исследователи или права “альтернативная народная топонимика”. А наряду с ней появился и специфический, локальный питерский юмор. “Извозчик, мне на перекресток Малой Охты и Васильевского…” Или “на пересечение 21-й и 22-й линий!” Кто поймет юмор, кроме питерца?

Пожилые ленинградцы помнят, возможно, любимую дразнилку послевоенных ленинградских дворов: “Улица Мойка, дом помойка, третий бачок слева”. А вот образец шуточного адреса исполкома Кировского района, посещение которого мало у кого поднимало настроение: “Проспект Стачек, дом собачек, третья конура справа”.

Адрес вряд ли с тех пор устарел…

Андрей Смирнов
фото Андрея Печеркина