Мир детства и – тюремная камера… Нет-нет, сознание нормального человека неприемлет такое совмещение. Наша "расейская" тюрьма лишает здоровья даже бывалых удальцов, ломает судьбы самостоятельного, зрелого люда, – что уж говорить о малолетках.

И тем не менее, это сегодняшняя реальность для 50 тысяч (!) несовершеннолетних. Одни из этих несчастных осуждены за различные преступления и отбывают наказание лишением свободы в так называемых воспитательных колониях, другие дожидаются решения своей участи в камерах следственных изоляторов. Большинство из них вообще не должно было бы попадать туда – это жестокая, убийственная несправедливость. Но так уж сложились для них жизненные обстоятельства – трагически. Увы, дети наши расплачиваются полной мерой за чужие грехи.

В этом номере журнала "Terra incognita" вы можете прочесть и о тяжелых, просто страшных условиях пребывания в колониях, и о небъяснимом стремлении судов сажать всех подряд, и о злоупотреблениях милицейских работников, прибегающих к избиениям, всякого рода издевательствам над подростками во время допросов. Все это установленные факты. И все же…

И все же мы должны отдавать себе отчет в том, что тюрьма для этой публики начинается не с привода в милицию, не с судебного заседания.

Чаще всего тюрьма начинается от неблагополучной семьи. Такова статистика! От спившихся, опустившихся отцов, обкрадывающих и терроризирующих собственных детишек и их мать, не во всякий день имеющих кусок хлеба на столе. От матерей-алкоголичек, чьи дети готовы бежать куда угодно, лишь бы не терпеть больше унижения и насилие, не видеть происходящие дома пьяные, развратные оргии. Вот о чем рассказывают потом на исповеди настоятелю Знаменского собора в гор. Ардатов (Нижегородская обл.) отцу Михаилу (Резину) малолетние сидельцы тамошней колонии, которых давно уже опекает этот добрый батюшка. "У них это единственный выход – бежать на улицу, – сокрушается он. – Но куда им бежать?"

Куда – им все равно, лишь бы подальше. В России, по официальным данным, число беспризорников ежегодно возрастает на 110-130 тысяч и достигает уже, страшно подумать, трех миллионов! Схожая ситуация с беспризорными и безнадзорными , как отмечают специалисты, была лишь в военный период 1941-1945 г.г.

Неблагополучны еще и неполные семьи. Это разведенные женщины, оставленные с детьми и без материальной поддержки, без участия отцов в воспитании. Это рано овдовевшие матери и матери-одиночки. По одним данным, в стране каждый пятый ребенок – внебрачный, по другим, в частности, приведенным в газете "МК", – каждый третий рожден вне брака. И более половины таких детей – у матерей моложе 18 лет, как правило, не имеющих ни материальной основы для нормального воспитания ребенка, ни необходимого для этого жизненного опыта и знаний.

Опять-таки, статистика: число полных российских семей сейчас составляет лишь 55 процентов от общего количества семей.

Общая беда неполных семей – безденежье, часто невозможность иметь самое необходимое, плюс – все обостряющаяся проблема содержания и воспитания ребенка. Госпособия ничтожно малы, да и те надо выбивать с боем, отцы-бегуны сплошь и рядом уклоняются от уплаты алиментов, работодатели стоят насмерть, не желая брать матерей-одиночек, имеющих малолетних детей, даже если они приходят наниматься по нужной фирме специальности. В результате у многих из них после многомесячных мытарств опускаются руки, иссякает решимость продолжать поиски, и самое печальное – вдруг начинает развиваться безразличие к судьбе своей маленькой семьи.

Именно матери из неполных семей чаще всего вынуждены довольствоваться работой уборщиц, продавцов в ларьках и на рынках, сторожей, дворников, подсобных рабочих на стройке, даже если у них есть вузовский диплом и стаж по профессии. Платят за такую работу мало, поэтому приходится наниматься на два, а то и на три предприятия. И на воспитание ребенка не остается ни времени, ни сил.

Ну а у брошенного поколения развивается синдром одинокости, обделенности. Эти ребята с болью наблюдают, как их счастливым сверстникам папы дарят игрушки, дорогие роликовые коньки, красивые модные вещи, как отправляются с ними на шикарных авто в какую-нибудь сказочную заграницу. Все это травмирует маленького человечка, часто даже не знающего, кто его отец. Раздражительность, стойкая неприязнь по отношению к матери, вовлечение в компанию таких же ущемленных и обозленных юнцов… Поколение брошенных легко воспринимает извращенные представления о добре и зле, его интересы примитивны, в конце концов, оно врастает в среду криминала.

Все мы понимаем, что, как ни печально, противопоставить что-либо этому процессу сегодня ничего не может ни государство, у которого не хватает средств даже на своевременные выплаты нынешних скудных детских пособий, ни общественность посредством своего благотворительного движения. Попросту сказать, такое движение в России находится пока в зачаточном состоянии.

Остается уповать лишь на то, что бессмысленность и губительность нынешней системы "борьбы" с преступностью среди малолетних станет очевидна общественности, – а также, возможно, и специалистам тех учреждений, которые ведут эту борьбу не жалея ни себя, ни отправляемых ими в тюремный ад подростков, – и мы поймем, что гнать в колонии все новые тысячи несовершеннолетних означает лишь наращивание криминального потенциала страны. И тогда начнем, наконец, искать новые подходы к проблеме.