Англия. Три столетия

Валерий Борщев,
член комиссии по помилованию при президенте РФ

Мы, группа журналистов, врачей, правозащитников, занимающихся проблемами социальной помощи в местах лишения свободы, приехали сюда по приглашению британского правительства. Посмотреть, поспрашивать, обменяться мнениями.

Туманный Альбион оказался цветущей и уютной страной, а вместо работных домов и тюрем, известных нам по романам Чарльза Диккенса, мы увидели хорошо отлаженную, разумную и гуманную систему учреждений для пребывания в них изолированных от общества людей. Преступников, но прежде всего – людей!

И дело не только в условиях физического существования. Они, безусловно, не сравнимы с нашими. Нормальное питание, камеры – на двоих, свобода передвижения и общения между заключёнными в пределах тюрьмы, отсутствие страха перед "начальством", и ещё всюду – зелёные газоны, цветы, спортивные площадки и залы с тренажёрами, компьютерные классы, современные технические мастерские для профессионального обучения. Никаких железобетонных заборов с автоматчиками на угловых вышках.

Всё это хорошо, но эта, по российским меркам, роскошь не удивляет. Естественно, что богатое общество может позволить себе такие затраты.

Удивляет россиянина другое. Например, арестованный человек через несколько минут после того, как его пребывание в тюрьме оформлено, имеет возможность подойти к телефону, который висит в коридоре рядом с его камерой, и позвонить кому угодно. И это может сделать ещё даже не осуждённый, а только подозреваемый или обвиняемый.

Представляю себе, какие глаза будут у российских следователей, когда мы предложим сделать то же самое и у нас!.. Нам возразят: вы что! Как же мы его уличим? Да он же будет нам мешать! Он же сговориться может! Он передаст на волю, предупредит ещё не задержанных сообщников... Когда я высказал эти опасения в Англии, на меня удивлённо посмотрели и вежливо сказали: облегчать задачи следствия, лишив человека его фундаментальных прав, мы не можем. У нас нет ни морального, ни юридического основания лишать человека свободы общения и права защищать свои интересы.

Примечательно, что, несмотря на неукоснительное соблюдение прав человека, английскому правосудию как-то удаётся держать уровень раскрываемости преступлений выше, чем в России! Даже при всей той показухе, к которой, путём сокрытия преступлений в отчётности, у нас прибегают "органы".

В Государственной Думе РФ никак не может найти поддержки законопроект об общественном контроле за местами лишения свободы. Свобода доступа общественности в тюрьмы и колонии нужна – их изолированность от внешнего мира приводит там к беспределу, в первую очередь – в изоляторах, где под колпаком у следователя человек может испытать на себе любое беззаконие. И вот тут одним из средств защиты мог бы стать обыкновенный телефон, который есть сегодня только у тюремных сотрудников. Но этого боится всё наше "правосудие". Конечно, запутать, запугать, а то и пребегнуть к физическому воздействию, к "выбиванию" признательных показаний, воспользоваться незнанием закона и невозможностью спросить или пожаловаться – так куда проще, чем доказывать вину в рамках закона...

Однако дело не только в запрете со стороны органов правопорядка. Хуже то, что бесправие людей, ещё даже не признанных преступниками, никого у нас не возмущает. В российском обществе подневольность, подчинённость гражданина государству, во-шла в кровь и плоть людей. Никто не застрахован от подозрений, от обвинений, ареста. Но даже тот, кто завтра может оказаться в каменном мешке следственного изолятора, тоже готов согласиться, что интересы следствия, интересы государства важнее, главнее его собственного права на защиту! Впрочем, удивляться этому не приходится, если вспомнить нашу историю, вековое крепостное рабство, а потом и рабство советское, когда три-четыре поколения выросли в условиях "общенародного режима" большой зоны.

Справедливости ради надо сказать, что и Англия долго шла к своим свободам и к уважению человеческого достоинства. Для того, чтобы научиться демократии и свободе, для того, чтобы в кровь и плоть англичанина вошли слова гимна: "Никогда, никогда, никогда англичане не будут рабами!" – понадобилось 350 лет строительства здорового гражданского общества.

Три века тяжёлой борьбы с властью, с предрассудками, с самими собой. Наверное, поэтому уже сорок лет назад англичане оказались в состоянии прекратить применение смертной казни. Поэтому сегодня они уже не могут понять, как это в России неосуждённого человека могут посадить в каменный мешок под названием "изолятор", как чумного, при этом ещё и отказать ему в праве общения с людьми даже по телефону.

Так же странно для англичан, да и для любого другого нормального общества, то, что мать, оказавшаяся за решёткой в русской тюрьме, может иметь при себе ребёнка только пока кормит его грудью. В женской тюрьме Бирмингема мы побывали в корпусе, где от рождения и до пяти-шести лет ребёнок живёт с матерью. У каждой из них есть своя комната, есть общий зал с игрушками и кухня со всеми необходимыми продуктами, есть те же цветы и зелёный газон. А самое главное – с малышом находится мать, она не покидает его ни на минуту, она рядом с ним в те годы, когда закладываются основы личности, когда только материнская любовь может сформировать здоровую психику ребёнка.

Мы же застряли в средневековье, диком и жестоком.