Московский форум:
на златом крыльце сидели...

Небывалое событие: высшая власть России впервые приняла условия, выдвинутые общественностью

10 декабря прошел День памяти жертв политических репрессий. Как водится, дети и внуки сгинувших в лагерях, бывшие политзэки и правозащитники пришли к закладным камням на Лубянке и Троицкой площади. Были возложены цветы к могилам и памятникам, состоялись памятные вечера и круглые столы. Ветераны правозащитного движения еще раз предостерегли общество от опасности коммунизма и фашизма. Страна в это время жила своими каждодневными заботами, и не многие вспомнили о дате, не многие прислушались к сказанному...

А еще месяц назад кому-то казалось, что общество просыпается в ситуации, когда власть предлагает открытый диалог с его наиболее активной гражданской частью. Если в начале 2001 года организованный общественностью, "крутой" по своим выводам Чрезвычайный съезд в защиту прав человека, проведенный в Москве, остался незамеченным властью, то 21-22 ноября не где-нибудь, а в Кремле, да еще и по инициативе администрации президента, прошел грандиозный по численности и общественному охвату Гражданский форум. И были на нем представлены более трех тысяч общественных организаций. С другой стороны участвовали власти различных уровней, включая президента Владимира Путина.

Форуму предшествовала бурная дискуссия в общественных кругах, где спор шел о том, можно ли верить властям в этой затее. Непримиримые яростно доказывали, что власти лишь имитируют диалог, что их цель – подкупить хотя бы часть активного населения, внести раскол в демократическую оппозицию, продемонстрировать Западу мнимое единство власти и народа. Доля истины в этом, несомненно, была. Но правы были и те, кто говорил: если диссиденты и правозащитники даже в советские глухие времена использовали малейшую возможность для того, чтобы озвучить свои позиции, то сегодня грех не воспользоваться возможностью быть услышанным.

Большую работу в оргкомитете Форума, а затем и на пленарном заседании взяла на себя Л.М.Алексеева – лидер Московской Хельсинкской группы (МХГ), активный участник правозащитного движения еще с брежневских времен. Ее ответы журналистам на пресс-конференции, проведенной накануне открытия Форума, дают достаточное представление о том, с какими ожиданиями и с какими сомнениями шли к нему не только правозащитники, но и многие представители демократической общественности вообще.

– Людмила Михайловна, похоже, Кремль предлагает вам свои правила игры?

– В январе просто казалось, что все наши резолюции, адресованные властям, отправились не в почтовый ящик, а в мусорный. А предстоящий форум – это, в общем-то, запоздалая, но реакция на съезд правозащитников. Нам не сразу ответили. Потому что, во-первых, существует хамство чиновничье. А во-вторых, наша страна большая, и у нее большая инерция. Как жираф: ноги промочит в понедельник, а насморк – в пятницу. В начале года был съезд – к лету власти как-то зашевелились, осенью начинают реагировать.

– Но Гражданский форум – это задумка властей?

– С одной стороны, это их инициатива. Но ведь мы предлагаем властям сотрудничество в течение 35 лет. Это было и в советское время. Тогда ответом было в лучшем случае молчание, а в худшем – репрессии. В России сегодняшней правозащитники тоже без конца обращаются к властям и через прессу, и непосредственно к президенту, Госдуме, уполномоченному по правам человека –сейчас появилось уже достаточно адресов. И надо сказать, что в большинстве случаев нас просто не слышат. Наконец, Кремль сказал: "Ну ладно". Но форум, который пройдет сейчас, – это уже не задумка властей. Я думаю, изначально идея у них была такая: Федеральное Собрание под нами, политические партии построены, а гражданское общество? Его тоже надо встроить в эту вертикаль.

– Вы "строиться" не собираетесь?

– Мы стали ерепениться с самого начала. Когда был создан первый оргкомитет, куда вошли негласно Глеб Павловский и гласно – общественные организации, приглашенные в Кремль на День независимости 12 июня. Возникла идея выборов на съезд (Форум. – Ю.Р.) и их стали готовить. Но потом им кто-то сказал, что надо обязательно сюда вовлечь МХГ и "Мемориал". И нас стали зазывать в оргкомитет. А нам это зачем? Мы в эту вертикаль не хотим, нам нужны отношения с властями, но партнерские, а не подчинение. Потому что правозащитные организации защищают человека именно от государства, от произвола его чиновников. В подчинении у государства мы не в состоянии выполнять свою основную функцию, тогда надо просто переквалифицироваться в управдомы.

– И вам пообещали партнерство...

– Но мы сразу выдвинули условия. Например, с гимном – знаковый эпизод. Нам сказали: "Президент будет на форуме выступать, надо играть гимн". А мы говорим: "Но вы должны отдавать себе отчет, что не все встанут". Например, меня прочат в ведущие первого совещания. То есть я буду сидеть рядом с президентом. И не встану... Скандалов не люблю, и мне было бы очень тяжело это делать, но есть вещи, которые я просто не могу себе позволить. Они согласились – не будет гимна. Сейчас Кремль не хочет скандала. Ведь когда утверждался этот гимн, часть общества, что называется, через колено сломали. А тут нам уступили, понимая, что это не наш гимн, что нам его навязали. И это тоже в какой-то степени отношение к гражданскому обществу. Власти понимают, что на него уже не цыкнешь.

– Другие общественные организации были готовы работать по предложенной Кремлем формуле?

– Нет, я не хочу сказать, что все, кто вошел в оргкомитет без условий, – это какие-то сервильные организации. Хотя, наверное, есть и такие. Но это же зависит от функции организации: например, Союз музейных работников – ну почему бы им не пойти к президенту? Они могут нормально функционировать без ущерба для себя, находясь в подчинении. Таких организаций сколько угодно, они самые разные – но не правозащитные. Правозащитные организации составляют очень небольшую часть гражданского общества, но они как необходимый фермент – среди всяких там нумизматов и пчеловодов. Они просто хотят дружить с государством, а мы хотим сотрудничать на равных.

– Вы ожидали, что власть не согласится с выдвинутыми условиями?

– Честно говоря, я думала об этом с тоской: вот мы начнем сопротивляться, и... Ну, сажать не начнут, конечно, но пакостей сделать можно очень много. Но Кремль был готов к уступкам.

– Тогда почему не пошли на уступки вы? Почему, например, отвергли идею выборов делегатов на форум или планы создания на нем некоего постоянного представительского органа?

– Потому что любая выборность в данном случае –туфта. Делегатов будет пять тысяч. Но не потому, что именно столько человек могут представить все 350 тысяч общественных организаций в России, а потому, что именно столько вмещает Дворец съездов, – так мне в администрации президента сказали. Следовательно, как бы они ни организовали выборы на форум, любой созданный ими орган будет нелегитимным. К тому же, легитимность и выборность нужна только для того, чтобы руководить. А речь идет не о руководстве, а о диалоге с властью.

– И что вы предложили?

– Мы предложили пригласить отобранных после анкетирования представителей общественных организаций на короткое заседание, где президент выступит перед большой толпой. Мы заранее оговорим ряд проблем, которые интересуют и власть, и общество, и которые они должны решать совместно. И разойдемся на тематические "круглые столы" – туда придут заинтересованные организации и чиновники, которые в этой сфере работают. Ведь в пятитысячной аудитории ни о чем говорить невозможно, это шоу. К нашему большому изумлению, Кремль с этим тоже согласился. Едва ли не первый случай в нашей 35-летней истории, когда мы смогли выдвинуть свои условия и власть пошла на эти условия. У нас не было оснований отказываться от участия в форуме. Хотя подозрения остаются.

– Но в чем? Чем может грозить вам участие в форуме?

– Противники форума, например Глеб Якунин, говорят: "Обуют они вас, ребята. В последний день возьмут и чего-нибудь себе выберут". Такая опасность есть, ведь нас среди этих пяти тысяч делегатов будет человек триста. Но сейчас, после трех месяцев плотной работы с администрацией президента, я сомневаюсь, что будет обман на форуме. Никаких гарантий нет, дело в интуиции.

– Что будет, если окажется прав Якунин?

– Мы просто уйдем. Но для них это будет провал. Чего власть меньше всего хочет, так это скандала. Обольщаться не стоит – могут быть всякие огорчающие моменты. Но у меня такое чувство, что намерения Кремля искренни. И отношение к нам власти меняется.

– Тоже интуитивные ощущения?

– А разве не так? Гражданское общество действительно выросло и обнаруживает свое существование. Была история, связанная с принятием Налогового кодекса. Он, в общем, хороший кодекс, но в нем нет такого понятия, как некоммерческие общественные организации: нас в смысле налогов приравняли к макаронным фабрикам и казино. Это абсурд, потому что мы не можем платить налоги. Услуги, которые мы оказываем, бесплатные, мы тратим, мы ничего не имеем, у нас нет доходов. И если бы кодекс вступил в силу, это бы в момент прихлопнуло весь "третий сектор". Мы заволновались и обратились в правительство. Разговор оказался очень удачный. Мы к нему подготовили справку, которая мне и самой была интересна. Выяснилось, что зарегистрировано больше 350 тысяч некоммерческих организаций. Тысяч 70 из них активно работают. Экономисты посчитали, что это около миллиона рабочих мест, что ежегодно они оказывают бесплатные услуги 20 миллионам сограждан на 15 млрд. рублей. В правительстве были впечатлены. Шаталов, автор этого кодекса, честно признался: "Мы просто про вас забыли". Да, власти до этого года не знали, что "третий сектор" существует. Думаю, это и побудило их организовать в июне встречу президента с общественными организациями.

– По-вашему, Владимир Путин тоже вдруг осознал их значение?

– У президента нашего форум – дело, конечно, 120-е. Он сейчас интегрируется в Европу и прочими важными вещами занят – я говорю без иронии. Просто есть поручение небольшому числу сотрудников его очень большого аппарата. Им сказано: "Вот, у меня дырка 21–22 ноября. Я 21-го выступаю на форуме, и чтоб к этому времени все было тип-топ". И они выполняют задание. У них свои интересы, у нас свои. Но ведь так и строится сотрудничество!

– Вы не согласны с Григорием Явлинским и прочими скептиками, считающими, что после форума все останется по-прежнему?

– Не надо преувеличивать реальных результатов форума, в этом Явлинский прав. Но я считаю, что это прорыв. Это очень хорошо сформулировал глава фонда "Общественное мнение" Александр Ослон. Он считает, что главное, в чем прорыв, – в чиновничьих мозгах. Все чиновники сверху донизу не замечают гражданское общество и знать не хотят этого словосочетания. Если же им покажут картинку по телевизору, как президент выступает на Гражданском форуме, произойдет переворот. В тех самых инертных мозгах, которые тысячелетняя традиция чиновничества приучила с обществом не считаться. Их поворачивают единственным способом, на который они могут реагировать, – сверху. Форум даст прежде всего психологический эффект, смягчит атмосферу. Дальше правозащитники должны будут работать сами – глупо ожидать, что разговаривать с властью после 23 ноября 2001 года будет легко".

***

Не просто все складывалось уже в первый день работы Форума, когда тысячи людей, приехавших по приглашению оргкомитета в Москву, пытались, но не могли попасть во Дворец съездов, а Президенту пришлось выступать в полупустом зале. Перестраховка и благоглупость бюрократии чуть не сорвали начало пленарного заседания. Однако все утряслось, и все участники смогли услышать если не президента, то многих докладчиков. Вот лишь небольшая часть выступлений на Форуме.

Речь Владимира Путина, президента России:

– Добрый день, уважаемые участники Форума!

Позвольте мне прежде всего поприветствовать вас и поздравить с началом вашей работы. Хочу сразу же отметить, сказать, что содействие, оказанное государством в организации этого мероприятия, было продиктовано не чем иным, как осознанием необходимости диалога и партнерства между властью и гражданским обществом. Известно, что при подготовке Форума звучали разные мнения – звучали опасения, что государство пытается подмять якобы под себя гражданское общество и сделать его управляемым.

Но, думаю, что всем – я уверяю вас, и представителям власти – прекрасно понятно, что гражданское общество не может быть сформировано по их инициативе (то есть по инициативе представителей власти), по их желанию, и тем более – по их плану. Более того, считаю абсолютно непродуктивным, а в принципе невозможным, и даже опасным, попытаться создать гражданское общество "сверху". Его вообще невозможно по указке создать. И хочу еще раз подчеркнуть, у нас это прекрасно все понимают: оно должно стать самостоятельным, иметь свою собственную корневую базу, питаться духом свободы. И только тогда оно становится действительно гражданским. Да, наше гражданское общество нельзя сказать, что окончательно сформировано, но, думаю, что вряд ли найдется страна вообще, где можно сказать, что гражданское общество окончательно сформировалось. В условиях демократии этот процесс является непременным и постоянным, а для России, надо это признать, – он только начинается.

Вряд ли кто-то обладает готовым "рецептом" взращивания гражданского общества, но перед властью в целом может стоять только одна задача – формировать максимально благоприятный институт для его развития. Задача главная и, по сути дела, – единственная. В этой аудитории находятся представители очень разных гражданских институтов, разных по своим целям и по своим ожиданиям от государства. Есть и такие, которые жестко оппонируют власти по принципиальным вопросам государственной политики. Считаю это не просто явлением нормальным, но в условиях демократии и крайне полезным. Без действительно партнерских отношений между государством и обществом не может быть ни сильного государства, ни процветающего благополучного общества: здесь нужен диалог на равных. И мы осознаем, что эффективность этого диалога в значительной степени зависит от нас – от представителей власти, от власти в целом. В этой связи мы готовы пойти на необходимые организационные и, если потребуется, законодательные меры, готовы обеспечить эффективную обратную связь общества с госаппаратом. Во всяком случае, мы попробуем это сделать. Мы готовы внимательно слушать и слышать то, что вы предлагаете. И полагаю, что именно сейчас, когда для России и ее граждан наступило время действительно больших возможностей, такое сотрудничество может стать очень продуктивным; оно нужно нашему государству.

Наше время очень динамично и насыщено событиями. Оно требует ответственных действий, требует точных решений, требует притока новых людей, инициатив, кадров и новых технологий. И потому сейчас стране крайне нужна интеллектуальная мобилизация, нужны работающие эффективные модели сотрудничества государственных и гражданских институтов. Мы вместе обязаны использовать данный нам исторический шанс, иначе мы можем оказаться на задворках цивилизации. Думаю, что именно ваша работа здесь не только возможна, но в ряде случаев просто необходима. За прошедшие годы вы смогли предложить свои последовательные решения социальных, экологических, благотворительных, информационных и образовательных задач. Один из ярких примеров – это российский Интернет. Его развитие в значительной степени – заслуга негосударственных и некоммерческих структур. Само его становление дало жизнь принципиально новой системе общественной экспертизы качества и достоверности информации, в том числе касающейся работы органов власти, напрямую оказывает влияние и на принятие управленческих решений.

Знаю, что есть идея организации общероссийского кадрового фонда, информативной базы, которой могло бы пользоваться и государство, и бизнес, и институты гражданского общества. Думаю, что эта идея заслуживает самого серьезного внимания. Власть сегодня очень нуждается в притоке современно мыслящих, компетентных людей из негосударственных структур. Ваше содействие, безусловно, является полезным и в реформе правосудия. Она, эта реформа, идет непросто и не может быть только ведомственным делом. Здесь голос граждан должен быть одним из решающих – так же, как и в вопросах гуманизации пенитенциарной системы. Положение в местах заключения тяжелое, а проблемы, накопившиеся за многие десятилетия, требуют срочного решения. И мы будем стараться обеспечить реальный доступ гражданских институтов к решению этих важнейших и других проблем.

Несколько слов о взаимодействии деловых сообществ. Сегодня оно хорошо организовано, может быть, даже лучше, чем все другие, консолидировано, а его структура представляет общественные и деловые интересы больших групп отечественного предпринимательства. В диалоге с государством они поднимают не только производственные или законодательные проблемы, которые тесно связаны друг с другом, – это и проблема рабочих мест, и социальной помощи, и образования, и национальной безопасности. Наши шаги по дебюрократизации экономики – это должен быть процесс конструктивного взаимодействия с представителями отечественного делового сообщества. Их прямое влияние в этих решениях очевидно. Подобное сотрудничество считаю крайне важным в вопросах обеспечения прав человека, в контексте национальной и религиозной терпимости. Для России, для многонациональной России, это крайне важная проблема. Я убежден: только построенное на уважении к правам человека гражданское общество может стать надежным барьером на пути маргинализации и экстремизма.

Очевидно, что перечень тем для нашей совместной работы, конечно же, значительно шире, чем то, что я сейчас сказал. И мы ждем ваших предложений и инициатив по самому широкому кругу вопросов государственной и общественной жизни. Я ни в коем случае не хочу определять какую-то повестку дня.

Уважаемые участники Форума! Вы знаете, в последние годы мы много работали над укреплением государства. Но государство – это всегда больше, чем власть. И о нем судят не только по политическим успехам и развитию экономики. Но, наверное, не в последнюю, а, может быть, даже в первую очередь о нем судят по уровню личной свободы, по тому, насколько влиятельно в том или ином государстве само гражданское общество. По-настоящему сильного демократического государства при слабом обществе, конечно же, не будет. И только полноценная общественная жизнь может обезопасить государственную машину от застоя.

Этические принципы, принятые в обществе, прямо отражаются и на самом стиле деятельности госаппарата, и на результатах его работы. Я убежден: власть проиграет, если ее партнером будет несвободное общество. И самым неудачным решением были бы здесь попытки бюрократизации. Копирование методов работы государственных структур здесь явно невыгодно. У гражданского общества есть другие, и подчас гораздо более эффективные струны. И думаю, что очень правильно, что при подготовке Форума использовались именно они.

В заключение я хотел бы сказать, что в России всегда умели собираться и всем миром преодолевать трудности. Но не менее важно научиться спокойно, сосредоточенно, системно работать, особенно сейчас, когда есть хороший шанс соединить ресурсы окрепшего государства и энергию демократического общества. Еще пока трудно признаться самим себе, что у нас кое-что – говорю очень аккуратно – кое-что начинает получаться. Наступает время, когда быть гражданином России становится престижным. Тем более что простое понятие "гражданин" всегда значило гораздо больше, чем юридически оформленная связь с государством. И потому гражданственность и патриотизм от одной лишь записи в документе не появляются. Я искренне желаю успеха нашему Форуму. Большое спасибо!

Из выступления Олега Миронова, уполномоченного по правам человека в Российской Федерации:

...Гражданское общество – это, видимо, некий феномен, к которому стремятся многие страны. Но лишь несколько европейских стран приблизились к идеалу гражданского общества. Гражданское общество – вовсе не количественный показатель. Если это тысячи неправительственных организаций – значит, это гражданское общество. Если это тысячи людей, которые высказывают мнение, то это еще не гражданское общество. Гражданское общество – это, наверное, новое качественное состояние, когда люди экономически свободны, когда они естественно пользуются своими правами, так же как человек полной грудью вдыхает чистый горный или морской воздух, глядя в высокие дали и понимая бесконечность мира – и в то же время сознавая, что без него, без человека, этот мир мертв, бессмыслен и не имеет будущего. Гражданское общество – это общество высокой нравственной культуры и гармонии. И, наконец, гражданское общество – это такое общество, где государство, чиновники не довлеют, а выполняют функции, порученные им самим обществом для того, чтобы налаживать его нормальную жизнедеятельность. Видимо, в идее гражданского общества воплощены идеалы естественных прав человека: прекрасные мысли Жан-Жака Руссо о международном суверенитете, смысл которого в том, что народ является источником и носителем власти; его мысли об общественном договоре, когда народ, являясь носителем власти, передает часть своих полномочий чиновникам, которые служат обществу...

Есть, наверное, внешние показатели гражданского общества. Мы видим, что чуть ли не более половины государственных служащих России одеты в военную форму, но армия, пограничники, МВД и так далее – понятно. Однако дальше идут налоговая полиция, налоговая инспекция, таможня, прокуратура, юстиция (от слова "справедливость")... Нужны ли им всем погоны, лампасы, спецназы? И разве это гражданское общество? Оно больше похоже на какое-то военизированное, милитаристское общество. А эти камуфляжи, маски, силовые меры, когда можно и без них войти в дверь и изъять документы, можно их исследовать? Нет, нужно взламывать забор, лезть через ворота, которые открыты, демонстрируя свою силу и мощь. Понятно, почему люди уже перестали называть эти органы правоохранительными – они их называют силовыми. Если часть общества, облеченная властью, будет показывать свою силу там, где не нужно, используя ее против нас с вами, то ни о каком гражданском обществе говорить не приходится.

Имеется ряд различных составляющих гражданского общества: экономическая составляющая, нравственно-этическая, правовая составляющая. И здесь много могут сделать законодатели. В Конституции сказано, что президент формирует Совет безопасности; мы с экранов видим заседания Совета безопасности, основные министерства, силовые структуры. Но ведь в Конституции сказано, что статус Совета безопасности определяется федеральным законом. За восемь лет действия Конституции можно было принять федеральный закон, чтобы люди знали, чем занимается эта мощная силовая структура: направлена она против народа или защищает страну, защищает человека от террористов, от бандитов, от экологических и техногенных катастроф? И сколько же можно говорить об альтернативной гражданской службе? У нас сокращается армия – почти 700 тысяч военных должны быть сокращены. И в то же время в армию силой загоняют тех, кто по Конституции не может служить.

Гражданское общество – это общество, которому подконтрольны все государственные структуры. А реально Государственная Дума уже несколько лет то начинает рассматривать, то откладывает, то прекращает работу над законом "Об общественном контроле за местами принудительного содержания". Это страшные, ужасные места – за небольшим исключением. Это самые настоящие пыточные камеры, если говорить о следственных изоляторах. Люди спят там в три-четыре смены, распространены болезни, инфекции, – а общественного контроля нет, хотя общественность требует этого. Я думаю, что есть о чем подумать законодателю, если мы хотим идти по пути, который определили как путь к гражданскому обществу.

Конечно, люди обращаются и по поводу выборов: они не понимают, почему не могут участвовать в формировании верхней палаты российского парламента. Почему членов парламента назначает губернатор? Да, по Конституции обе ветви власти должны предлагать свои кандидатуры, по два человека от каждого субъекта Федерации. Но избирать их должно население субъектов Федерации – это, наверное, демократично и разумно. По крайней мере, так построены палаты всех федеративных государств (может быть, за исключением ФРГ, где бундестаг строится по иному принципу – там правительства регионов назначают своих представителей в эту палату).

И наконец, у нас, конечно, присутствуют элементы гражданского общества. Это неправительственные правозащитные организации, это уполномоченный по правам человека Российской Федерации. У нас 89 субъектов, и каждый субъект может иметь уполномоченного. Но пока их шестнадцать – почему? Да потому, что в законе сказано: каждый субъект может учреждать должность уполномоченного. Вот если убрать слово "может", то это будет иметь возможность сделать и президент. Он – субъект законодательной инициативы и может внести предложение об изменении такой формулировки. Тогда каждый субъект будет обязан создавать институт уполномоченного по правам человека. Есть где-то комиссии по правам человека, но эти комиссии уже сыграли свою роль. Нужно идти вперед, потому что уполномоченный независим. В соответствии с законом он избирается Законодательным собранием; это дает ему больший простор для деятельности. И уполномоченный является связующим звеном между обществом и властью. Рассматривая жалобы граждан, и федеральный уполномоченный, и уполномоченные субъектов Федерации видят просчеты властей, ошибки властей. Своими докладами, аналитическими документами они как бы говорят властям: исправьте эти недостатки, избавьтесь от них – к вам будут лучше люди относиться, у вас будет больший авторитет, вы больше сможете сделать.

Сейчас говорить о том, что в России сформировалось гражданское общество, – сложно. Я смотрю на главу Чечни, на его встревоженное лицо... Когда в одном из субъектов Российской Федерации льется кровь, говорить о том, что у нас "страна Лимония", что все прекрасно, – вряд ли разумно и честно. Чиновничество коррумпировано – это знает каждый. К примеру, я вчера пришел в Отдел социальной защиты, чтобы сообщить номер счета, куда мне пенсию перечислять, – так три человека мне нахамили. Четвертый уже разговаривал более или менее нормально.

Что касается милицейского и судейского произвола... Судебная система – наиболее слабое, к сожалению, звено в защите прав человека. Мы получаем десятки, сотни писем; есть письма, которые просто поражают и возмущают. В аппарате уполномоченного находится на рассмотрении дело о принудительном выселении гражданки С. и ее семьи из квартиры в городе Липецке. В июне 1999 года председатель областного суда обратился к мэру города с письмом о выделении этой квартиры федеральному судье. И месяц спустя началась процедура выселения из квартиры этой женщины – беженки из Казахстана. Что в большей степени может дискредитировать судебную власть? Такие судьи подрывают авторитет президента, ведь президент своим указом назначает каждого судью; каждый из них должен чувствовать ответственность. Говоря о независимости судей, мы вовсе не должны говорить о безответственности и о бесконтрольности судебной власти.

Сегодняшнее событие знаменательно. Движение "снизу", желание диалога с властями было поддержано президентом Российской Федерации, а это очень важно. Я не думаю, что не сегодня – завтра после нашей встречи мы увидим практические результаты такого диалога. Начало есть, путь определен. А путь – это построение демократического, правового, светского, социального государства, построение гражданского общества. Дорогу осилит только идущий. Мы идем, и мы пройдем свой путь достойно, во имя нас с вами, во имя нашей великой, многонациональной России.

Из выступления Марата Баглая, председателя Конституционного Суда РФ:

Общеизвестно, что гражданское общество – это общественная деятельность свободных людей. Но это еще и сознательная деятельность, которая не безразлична государству, особенно когда оно проводит реформы, то есть меняет условия жизни людей...

Конституционный Суд как раз и формирует Гражданское Общество, ибо это общество может сложиться только на основе полноправия граждан и установления конституционных пределов государственной власти. Это один из защитников общественных прав граждан и борцов за свободу нашего народа. Наш суд принял свои решения о свободе выбора места жительства, о демократических гарантиях уголовного процесса, о защите основ рыночной экономики и другие. Мы все исходим из того, что в правовом государстве правит Его Величество Закон, что законы принимаются парламентом от имени народа. Но демократия этим не ограничивается. Ибо воля народа должна учитываться не один раз в четыре года, а каждодневно. И эту функцию выполняют общественное мнение и его основные структуры – СМИ и общественные организации. Понимая это, Конституционный Суд установил полную открытость своей деятельности. Все решения наши публикуются в "Российской газете" и других изданиях, выведены в Интернет. Все процессы открыты. В прессе и на телевидении даются наши комментарии по всем решениям. И, слава Богу, пресса нас регулярно освещает. Мы получаем очень много запросов, больше, чем мы можем принять. Это ясно говорит о доверии населения к нашему органу. Но прежде чем дальше говорить о проблеме доверия судебной власти, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что мы в нашем обществе никак не можем договориться, достичь согласия по основам нашего государственного устройства. Раскол здесь хотя и сглаживается, но пока велик. Хотя все хотят устойчивости, стабильности, сильного, но правового государства, с уважаемой Конституцией. Но посмотрите, как выглядит здесь наше общество. Конституция подвергается постоянному сомнению. Периодически вспыхивает активность, чтобы добиться ее отмены или изменения. На политической арене действуют силы, которые хотят ликвидировать сильную президентскую власть и заменить президентскую республику парламентской. С сильным парламентом, но, увы, с нестабильным правительством, с безответственным контролем за всё и вся.

Бесконечно реформируется избирательная система. Одни хотят сохранить партийные списки, другие наоборот. Высказывается недовольство федерализмом. Кто-то требует укрупнения субъектов, другие вообще добиваются унитарного устройства нашей государственности. С одной стороны, это все нормальная, естественная деятельность, потому что она отражает неограниченную свободу мнений, но с другой – никак не способствует стабильности нашей общественной системы и доверию к нашему собственному государству.

И вот остановлюсь на той же самой проблеме применительно к Конституционному Суду. Скажите, кому он мешает, если, конечно, хотеть создания действительно правового государства, с приоритетом прав и свобод граждан. Это, кажется, самый стабильный, некоррумпированный, не политизированный орган власти с признанной полезностью своей деятельности. Между тем Конституционный Суд постоянно лихорадит, то в Государственной Думе, то в Совете высших судов нашей страны высказываются скрытые или открытые предложения ликвидировать Конституционный Суд, объединить его с Верховным Судом, выхолостить суть его решений... Я сказал бы, что это очень опасная точка нестабильности в нашем обществе. Это реальная угроза для гражданского общества, которая создается ретроградами и скрытыми, еще существующими противниками демократии в нашей жизни. И вот теперь об одной структуре, в которой смыкается и гражданское общество и демократическое государство. В целом о судебной системе. Ее реформа – труднейшая проблема, за решение которой взялся наш президент. Мы должны ему пожелать успехов, он взялся потому, что гражданское общество и сам судебный корпус нашей страны не нашли в себе силы для того, чтобы реформироваться. Состояние судебной системы по всем социологическим опросам действительно тяжелое. Население потеряло доверие к судам общей юрисдикции и арбитражным судам. По мнению граждан нашей страны, суд не является эффективным способом защиты их прав и интересов. Люди открыто говорят, что на суды оказывается финансовое давление, что они подвержены коррупции...

Обратной стороной является нарушение прав и свобод тысяч и тысяч наших людей, которые не идут в суды за защитой своих прав. Но неразрешенность человеческих конфликтов через суд оборачивается недовольством всей общественной системы. Это тем более обидно, что у нас есть огромное демократическое завоевание – статья 46 Конституции РФ, позволяющая гражданам обжаловать в cуд любые решения и действия любых должностных лиц и органов власти. Но, увы, ее мобилизующее воздействие на общество, к сожалению, пока недостаточно. Здесь, мне кажется, поле деятельности наших общественных правозащитных организаций и их сверхзадача: поднимать правовую культуру и самосознание нашего народа, включая, конечно, и государственных чиновников. После того как судебная реформа обретет законную форму, крайне важно добиться реального сдвига доверия народа к судебным органам. Реформа предполагает включение общественности в квалификационные коллегии судей. Это и есть основа для общественного контроля за деятельностью судей, привлечение их к общественной ответственности за состояние правосудия. Я призываю наше молодое гражданское общество всеми своими структурами стоять на страже демократических свобод наших граждан, помня, что ничего более важного для нашего государства нет.

Из выступления Григория Пасько, журналиста-эколога:

Два дня работы Гражданского форума показали, что в области информационной открытости государства гражданское общество пока не может надеяться на социальное партнерство. Причем ситуация здесь не улучшается, а до открытия Форума скорее ухудшалась. Тенденция закрытости государства – это проявление его слабости и нарушение требований Конституции Российской Федерации.

На дискуссии "Информационная открытость государства: гарантии и эффективные способы ее обеспечения" с участием экологов, правозащитников, журналистов присутствовало около 140 человек. Было проведено два круглых стола – "Информационная открытость как основа социального партнерства" и "Средства массовой информации и общество", – в которых приняли участие свыше двухсот человек. К сожалению, из представителей государства присутствовал только министр по делам печати господин Лесин, и за три часа мы отчетливо поняли, что налаживание диалога с властью будет непростым, мучительным процессом. Например, Конвенция Европейской экономической комиссии ООН "О доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды" была ратифицирована 30 октября этого года и подписана сорока странами мира, в том числе всеми странами СНГ, за исключением России и Узбекистана. Россия должна подписать эту Конвенцию!

Есть письмо председателя правительства России Михаила Касьянова от 27 июня 2001 года "О перечне регулярной обязательной информации для размещения федеральными органами исполнительной власти в российском сегменте сети Интернет". Поднять бы это письмо до уровня постановления правительства России. Постановление должно утверждать перечень, который исключил бы произвольное принятие должностными лицами решений о том, какая информация подлежит, а какая не подлежит размещению на официальном сайте того или иного органа, и продемонстрировал бы реальную открытость власти для граждан.

Мы поддерживаем инициативу законодательных собраний Калининградской области и Москвы по разработке региональных законов "Об открытом доступе к информации общественного значения". Мы считаем, что хорошими инструментами в осуществлении политики открытости в регионах могли бы стать объединенные Комитеты по гласности. Их задачу мы видим в обеспечении доступа граждан к общественно значимой информации; а также региональные судебные палаты по информационным спорам, наподобие почившей в бозе Российской палаты по информационным спорам при президенте Российской Федерации. На наш взгляд, такие палаты способствовали бы установлению цивилизованных отношений между средствами массовой информации, гражданами и властными структурами.

На переговорной площадке с представителями Министерства РФ по делам печати, Государственной Думы и общественности было достигнуто согласие о создании трехсторонней комиссии, которая будет работать над разработкой и принятием законов "О праве граждан на доступ к информации", "Об общественном телерадиовещании". Стороны согласились о необходимости создания целостной концепции государственной политики в области развития информационного законодательства и средств массовой информации.

Мы назвали только некоторые проблемы, своего рода болевые точки, мешающие информационной открытости государства, а значит, мешающие конструктивному диалогу гражданского общества и власти. Игнорирование этих проблем прежде всего пойдет во вред власти, если она намерена ощущать себя реальным партнером гражданского общества....

***

К сожалению, мы не можем опубликовать все интересные, острые и нужные нашему обществу доклады и выступления, прозвучавшие как на пленарном, так и на секционных заседаниях. Их были десятки, и мы надеемся, что они будут изданы.

Итак форум прошел. Можно подводить если не окончательные, то промежуточные итоги. Попытка по-советски всех "построить", подровнять и, слив в один флакон, "выбрать" начальников, не прошла. Власть стала умнее, отказалась от публичного раскола и сознательно, демонстративно повернулась лицом к активной части гражданского общества. Огромными денежными средствами была обеспечена возможность быть услышанными для огромного числа мыслящих, деятельных и патриотически настроенных людей, которые хотели донести обществу свою тревогу, свои инициативы.

Они были услышаны? Да. По рассказам участников и организаторов, Форум не ограничивался диалогом внутри Дворца съездов. Перед инициативными группами распахнулись двери силовых ведомств, они встречались с министрами и чиновниками высшего звена. Их предложения, их критика почтительно выслушивались, а порой большие начальники поражали собеседников такими оценками деятельности своих ведомств, которые были жестче, чем у народных ходоков...

Что еще, кроме эха в кремлевских коридорах? Естественно, многие из участников общественно-коммерческого толка, те, кто уже рассчитывал на посты в аппарате, на финансирование, на руководящие указания, остались разочарованы. Их злость нашла свое выражение на страницах "Московской правды", где печально известный г. Кива разразился стандартной бранью в адрес диссидентов.

Появился в Интернете сайт "Информационного агентства гражданских союзов "Гражданский форум", там в рубрике оценок прошедшего Форума – цитаты только тех неизвестных участников, кто остался доволен тем, что приобщился... Теперь анонимные хозяева сайта будут лепить для нас единый образ "общественности"... О создателе догадаться нетрудно, как говорится, Павловского узнаем по походке. Кто уполномочил на представительство? Ну, здесь тоже старая песня – "самозванцев нам не надо, бригадиром буду я..." Не удалась пока затея с назначением этого политтехнолога начальником Гражданской палаты при президенте. Хотя граждане вроде А. Кивы (так и вижу, как его рука при слове "правозащитник" шарит в поисках наградного пистолета...), наверное, уже снова хлопочут о гражданской вертикали...

И все? Неужели больше ничего, неужели десятки миллионов у.е., истраченные на это мероприятие, ушли "впустую"? Если оглянуться – вокруг ничего не изменилось, как справедливо заметила Л.М.Алексеева, "разрыв между властью и обществом огромен", все тот же беспредел чиновников, необъявленная война...

Все так, и все же польза есть. Она уже в том, что и у нас, и у администрации развеялись иллюзии. Польза в том, что власть поняла – нас уже не подровнять, а мы еще раз убедились в напрасных надеждах на "старшего брата". Даже когда этот брат протягивает тебе руку. Ибо в этой руке может оказаться только то, что ты сам в нее вложишь. И это не вина власти, она сделала, что смогла, и даже больше, а назавтра вернулась к своему привычному делу, к тому, которое мы ей вручили. Строить, держать, ломать, рулить, беречь, делить, жертвовать (нами), манипулировать и делать все хорошее и плохое, что мы ей, власти, поручаем и молча позволяем.

Не милости, не понимания себя властями должно добиваться общество, а послушания, управляемости того механизма, что называется властью. Одних обличений для этого мало, нужна работа по "изготовлению" хорошей власти. Мы можем сколько угодно кричать о коррупции и вместе с высшими чиновниками проклинать стяжательство хоть каждый день, но взяточничество будет жить до тех пор, пока у чиновника остается узаконенное право на произвольный выбор решений.

Можем негодовать вместе с президентом о том, что пытка стала повседневным инструментом силовых ведомств, но она останется таковой, пока общество не заставит законодателей включить новую статью о пытках и ответственности за нее в Уголовный кодекс. Война в Чечне или любом другом месте будет продолжаться до тех пор, пока мы будем ее терпеть.

Произвол, социальное равнодушие, жестокость лежат в природе любой власти, самовоспроизводясь в благоприятных условиях. Важнейшее из них – детскость, патернализм слабого общества, уповающего на Хозяина.

У эсеров, русских социал-революционеров, был красивый лозунг: "В борьбе обретешь ты право свое!" Видимо, он отвечал нашему российскому менталитету, иначе после того как все эсеры были ликвидированы, мы не боролись бы сами с собой еще без малого сто лет. Может, хватит наступать на те же самые грабли – бороться, ходить за справедливостью на красное крыльцо, вече собирать и, не дождавшись княжьей милости, снова "бороться"?

Форум дал возможность высказаться, найти единомышленников, установить планку ближних и дальних потребностей общества, поэтому скажем спасибо власти за то, что не помешала, а еще и поспособствовала. И еще скажем себе, что право свое обретем в труде, по капле выдавливая из себя собственное рабство, сами по кирпичику выстраивая новую власть и новую Россию!

Андрей Корнильев